Вампиры Анны Райс

[Odin]

Так. Читайте, кому не лень.

***

В мою сторону быстро двигались две фигуры, не подозревая о том, что я стою у стены, уступая им дорогу.
Наконец тот, кто шел первым, поднял голову, и я сразу же его узнал. (надо же так попалиться…) Узнал по ястребиному носу и глубоко посаженным глазам. Узнал по впалым щекам. Да по всему – по плечам, по длинным светлым волосам и даже по руке, придерживавшей плащ у горла.
Это был Маэл, друид, давным-давно похитивший меня и скормивший заживо обожженному умирающему Богу рощи. (Мариус хотел, чтобы его скормили замертво? Странно.) Маэл, месяцами державший меня в плену, чтобы подготовить к Темному ритуалу. (Какой ритуал!? Мифы и легенды приходилось римлянину втолковывать. Думаете легко, когда ему пива немерено приносят!?) Маэл, старый знакомый, бесстрашный и чистый сердцем.
Кто превратил друида Маэла в того, кто пьет кровь? (Любопытство - не порок, гласит старинная пословица. Но есть одно но… Впрочем, неважно. Кто, кто… Да вот то самое счастье, которое пялится на тебя, друг мой, и не в состоянии само поохотится. Лучше бы я сюда не приходил (цитата из одной скандинавской сказки) В какой роще Маэла принесли в жертву древней религии? И почему он не сидит в каком-нибудь старом дубе в Галлии, почему не возглавляет празднества друидов? (Нет, римлянин явно издевается. Сидеть в старом дубе, уже само по себе кощунство, особенно, когда остальные празднуют! Хотя возглавить празднество тоже интересно, главное – чтобы было побольше пива. Но в дубе сидеть не собираюсь. В другом дереве тоже.)Наши глаза встретились, но я не тревожился. Я взвесил его силу и решил, что ее маловато. Да, очевидно, мы с ним одного возраста, но он не пробовал кровь Акаши. Я намного превосходил его по силе. Никакой опасности.
Поэтому я перевел взгляд на его спутника – он оказался значительно выше и бесконечно сильнее, а его темно-коричневая кожа явно потемнела в Ужасном пожаре.
У него были крупные, довольно приятные черты лица, открытое выражение, большие пытливые черные глаза, полный, хороших пропорций рот и волнистые черные волосы.
Я снова посмотрел на блондина, с религиозным рвением отобравшего у меня смертную жизнь. (Не с религиозным рвением, а по просьбе начальства. Сколько раз можно повторять!)Мне пришло в голову, что его можно уничтожить – оторвать от тела голову и положить ее в саду, где ее неминуемо спалит дотла дневное солнце. (Спасибо. Большое спасибо. *непереводимый гаэльский фольклор*) Мне казалось, что подобное существо не заслуживает лучшей участи. (сам ты… тоже существо) Но в голове моей роились и другие мысли.
Мне хотелось поговорить с ним. Хотелось узнать его получше.(Сначала оторвать голову, потом поговорить. Что-то совсем не слежу за римским ходом мыслей) Хотелось познакомиться с его темнокожим спутником, уставившимся на меня во все глаза со смесью теплоты и наивности. (О! Вот это другой разговор… *интриганская душока срочно подсказывает идею* Это спутник. Зовут Авикус. Не умеет ничего делать. Жить тоже не умеет. Редкий экземпляр. Отдам в хорошие руки. Маэл. ) Спутник был намного старше. Среди тех, кто приходил ко мне в Антиохию, умоляя о встрече с Отцом и Матерью, я подобных ему не встречал.
И тогда я впервые понял, что гнев – это слабость. Гнев похитил у меня Пандору – хватило одной короткой фразы. Гнев похитит у меня и Маэла, если я уничтожу друида. (Да за что!? Кровожадный он какой-то…) Я решил, что убить всегда успеется. А сейчас можно и поговорить. Можно позволить себе побыть в обществе, раз уж мне так не хватает компании, а там видно будет. (Стало быть так: сначала будь любезен и составь компанию, а потом я подумаю и тебе голову откручу. Час отчасу не легче.)

[Emil]

Господин Маэл, это было весьма познавательно!
А продолжение будет?

[Odin]

Emil,
Извини, что вопросом на вопрос.
А что, срочно надо?

[Emil]

Ну что ты... Читатели, как всегда, будут терпеливо ждать сколько понадобится - судьба у них такая, у читателей...
А вообще, я серьезно - это же действительно интересно - взглянуть на те же события глазами другой стороны. Думаю, интересно не одной мне.

[Antib]

Хмм, это к с чего все началось? Рассматриваем аморальное поведение некоей зверски уважаемой кое кем персоны или рассматриваем тонкости переводов. Кто кстати переводил этот фрагмент? (Кстати о переводах, кто-нибудь потрудился оценить и/или систематизировать оценки качеств переводов Райс? Я такой топик при составлении путеводителя не нашел). Или это альтернативный краткий пересказ?

Для кучи вытащу-ка я сюда это же место книги, но на английском.
-------------------------------------------------------------------
The moon had gone behind the clouds at that moment, but naturally
I could see quite perfectly with my preternatural eyes.
The two creatures were approaching me rapidly with no knowledge that I stood against the wall, trying not to block their path.
At last the first of the pair lifted his head and I recognized the face at once. I knew the hawk nose and deep-set eyes. I knew the gaunt cheeks. In fact I recognized everything about him, the slope of his shoulders, his long blond hair, and even the hand that held the cloak at his throat.
This was Mael, the Druid priest who had long ago captured me and taken me prisoner, and fed me alive to the burnt and dying God of the Grove. This was Mael who had kept me in captivity for months as he prepared me for the Dark Magic. This was Mael, the pure of heart, and the fearless one, whom I had come to know so very well.
-----------------my comment---------------------
Я конечно не спец в тёмных искусствах , но тут сказано "магия", а не "ритуал".
-----------------my comment---------------------
Who had made Mael a blood drinker? In what grove had Mael been consecrated to his old religion? Why was he not shut up in some oak tree in Gaul, there to preside over the feasts of his fellow Druids?
Our eyes met, but I experienced no alarm. In fact, I had assessed his strength and found it wanting. He was as old as I was, yes, that was plain, but he had not drunk as I had from Akasha. I was by far the stronger. There was nothing he could do to me.
And so at this moment, I looked away and to the other blood drinker who was much taller, and infinitely stronger, and whose skin was a dark-brown color, surely from having been burnt in the Terrible Fire.
This one had a large face of rather agreeable and open features, with large questioning black eyes, a thick and well-proportioned mouth, and a head of wavy black hair.
I looked back to this blond-headed one who had taken my mortal life with such religious conviction.
It occurred to me that I could destroy him by ripping his head from his body, and by keeping possession of his head and then placing it somewhere in my garden where the sun would inevitably find it and burn it black. It occurred to me that I ought to do this, that this creature deserved no better. Yet there were other thoughts working in my mind.
I wanted to talk to this being. I wanted to know him. I wanted to know the other being with him, this brown-skinned blood drinker who stared at me with such a mixture of innocence and warmth. This blood drinker was much older. This blood drinker was like no being who had ever come at me in Antioch, crying for the Mother and Father. This being was an entirely new thing.
It was in this moment that I understood perhaps for the first time that anger was weak. Anger had robbed me of Pandora over a sentence of less than twenty words. Anger would rob me of Mael if I destroyed him. Also, I thought, I can always delay the murder. I can talk with Mael now. I can let my mind have this company it craves and I can always kill him later on.
But I'm sure you know such reasoning is false, because once we grow to love a person we are not likely to want that person's death.
As these thoughts raced through my mind, words suddenly spilled from my lips.
"I'm Marius, don't you remember me?" I said. "You took me to the Grove of the Old God, you gave me to him, and I escaped." I was appalled at the hostility with which I'd spoken.

[Odin]

Отвечаю.
Началось все с темы "Бурные потоки ненависти" и дальше пошло-поехало. Грозился прокомментировать. Вот и все. В аморальном поведении никто никого не упрекает.

О переводчике и переводах. дай бог мне так знать английский, как тот человек, который это переводил и нашел для этого силы и время. Так что о тонкостях перевода я ни в коей мере не заикаюсь. Может быть, придираюсь к словам, но придирки в основном зависят от поступков персонажей.

Так что ни то, ни другое. Если хотите, можете считать этот топ имхо.

[Odin]

Уверен, ты понимаешь, что такие рассуждения неверны: привязавшись к кому-то, то редко желаем ему смерти.
Пока в голове проносились всякие мысли, у меня вырвалось:
- Я Мариус, разве ты меня не помнишь? Ты привел меня в рощу старого бога, а я сбежал. (Такое не забывается)Меня неприятно поразила собственная враждебность.
Он полностью закрыл мысли, и я не понимал, узнал он меня или нет. Он быстро заговорил по-латыни:
- Да, ты бросил рощу. Бросил всех, кто тебя боготворил. Украл данную тебе силу, а что осталось приверженцам рощи? Что ты отдал взамен? (Надо же такое обвинение придумать… Мрак. Меньше пить надо. Приверженцам рощи в том числе. Хотя, даже в идиотской фразе есть доля правды – приверженцам действительно ничего кроме трупов и зрелища не осталось)- А ты, любезный друид, - сказал я, - ты продолжаешь служить старым богам? (Хороший вопрос. Ответ: Конечно.) Ты для этого в Рим приехал? (Служить старым гаэльским богам в Риме!? Нет, он все-таки издевается. Ну, римлянин, ты и фантазер, честное слово! Я здесь на экскурсии. Город посмотреть, Авикуса показать. Ну, и город большой, охотится удобно.)Голос мой дрожал от гнева, и я чувствовал, что он слабеет. Я постарался придать ему былую силу и говорить четче. – Помнится, ты был чист сердцем. Я редко встречал человека более склонного к самообману, к религиозным иллюзиям, чем ты. (ЧТо? Ладно, потом поговорим.)– Я замолчал. Нужно было привести себя в порядок.
- Старая религия ушла, - ответил он с яростью. – Римляне добрались до самых потаенных мест. Везде понастроили города. Из-за Дуная на нас обрушились варвары-расхитители. (На нас еще Цезарь обрушился, а варвары по-моему и Рим постепенно доконали…) А христиане – христиане лезут туда, куда не заходят даже римляне. Христиан ничем не остановишь. (Это правда. Время идет, ничего не меняется… Свидетели Иеговы, к примеру, тоже действуют по принципу «Нельзя за дверь, а мы в окошко.(или в форточку))Его голос зазвучал громче, хотя говорил он шепотом.

[Antib]

А одни и те же тома Райс в разных переводах были изданы у нас или нет?

[Pandora]

Маэл, ты все собираешься комментировать или только эпизоды со своим участием? :roll: Здорово получается.

[Odin]

Леди Пандора! На все, как вы сами понимаете, места на форуме не хватит. Поэтому сподоблюсь на комментарии моей любимой 5-й главы и со своей точки зрения.
Миска чернимки вам не помешает, я думаю. *ставит на стол миску чернимки и бочку пива*

[Sybelle]

Odin, браво!

[Pandora]

Чернимка никогда не бывает лишней. Спасибо! *благодарно кивает* А вишнимки часом не завалялось?

[Odin]

Леди Пандора, вишнимку увы не держим. Чернимка, пиво - пожалуйста. Мдя, кстати, никогда не задумывался о том, что будет, если смешать чернимку с пивом... Ладно, поделимся. Чернимка - вам, пиво - мне.

[Emil]

[Pandora]

В переводе Сибель выходила частично Королева, целиком Похититель и Пандора.

[Eleni]

А "Армана" они выкупили перевод Сибель, а выпустили в чьем- то другом)) Приколисты!

... Узнаю старого друга Маэла... *Бьянка Сольдерини*

[Emil]

[Odin]

Продолжим разговор, если хотите.

****

Но они ни при чем. Все ты, Мариус, (лучшая защита – это нападение) - сказал он, - ты меня развратил, (ничего подобного!) ты увел меня от приверженцев рощи, (за тобой не угнаться, друг мой. Сначала пытался преследовать, потом устал бежать и скромно залег где - то в роще, чтобы не догнали приверженцы. Оказалось, догнали и даже нашли. Почему-то меня)) ты вбил мне в голову поганые мысли! (мысль о побеге в данной ситуации поганой не считаю)Он так же злился, как и я. Его трясло. (Гнев – вполне благородное состояние души по понятиям древних северных народов. Поспорить, ну и подраться иногда … вполне нормально. Вот убийство уже зря. Это наказуемо.) И, как часто случается при ссоре, его гнев меня успокоил. Я смог подавить враждебность, повторяя про себя, что всегда успею его убить. (Называется, успокоился. Ладно, спокойно… спокойно. Была идея.)Спутник друида не скрывал удивления и следил за нами с почти детским выражением лица. ( о чем я и говорю. Прибей меня, друг мой, и тебе останется… короче, будешь нянькой до конца дней своих, ибо мой спутник так скоро концы не отдаст, раз выжил в Ужасном пожаре. Удивления он тоже не скрывает, как и детского выражения. *посмотрел бы кто-нибудь, какое у меня выражение лица в данный момент*)
- Что за чепуха, - возразить я. – Тебя следует уничтожить. Я запросто могу тебя убить.
(*непереводимый фольклор* Краткий пересказ читайте строкой ниже.)
- Давай, попробуй, - ответил он.

[Odin]

Что-то я увлекся. Самому интересно, когда мне надоест комментировать. Мрак.

***

Его спутник взял Маэла за руку. (Вот не надо меня цапать! Авикус, ТОлько тебя здесь нехватало. Уймись. Как известно, двое в драку, а третий… ну, понятно куда. Жаль, но ты третий.)

- Нет, послушайте меня, - примирительно сказал он глубоким голосом, - хватит ссориться. Каким бы путем ни досталась нам Темная кровь – через ложь или через насилие – теперь мы бессмертны. К чему такая неблагодарность?
- При чем здесь неблагодарность? – сказал я. (Странно, но почему-то согласен с римлянином. Сам себе удивляюсь.)–
- Своим бессмертием я обязан судьбе, а не Маэлу. (еще лесному богу и пристрастию к путешествиям. Но это уже мелочи.) Тем не менее, я одинок и ваше общество мне приятно. Я говорю правду. Пойдемте ко мне домой. Я никогда не обижу гостя, находящегося под моей крышей. (В римлянине проснулся истинный кельт. Не ожидал. Все-таки опасно, грозился ведь голову открутить…Маньяк.)Я сам удивился своей речи.
- У тебя дом в городе? - спросил Маэл. – Что значит дом? (я что уже начинаю тормозить?)-
- Настоящий дом, удобный дом. Я приглашаю вас зайти и побеседовать. У меня приятный сад с красивыми фонтанами. У меня есть рабы – туповатые смертные. Дом освещен огнями. В саду полно ночных цветов. Пойдемте.
Черноволосый снова удивился. (Авикус! Сколько раз тебе говорил – не доверяй незнакомым вампирам! Эх, пропадет без меня…)-
- Я хочу пойти, - сказал он, глянув на Маэла, но не выходя вперед. Его голос звучал мягко, но весьма убедительно. (*фольклор. Правда мысленно Надеюсь, Мариус услышал)
Полный беспомощности, Маэл застыл от злости. ( А что еще оставалось делать?) Ястребиный нос и метающие молнии глаза делали его похожим на дикую птицу. Мужчины с такими носами всегда похожи на птиц. Но, по правде говоря, он обладал довольно необычной красотой. Чистый высокий лоб, сильный рот.
Продолжу свой рассказ. Только сейчас я заметил, что оба они одеты в обноски, как нищие и ходят босиком. Хотя грязь к нашей коже не пристает, вид у них был неряшливый. (будешь провоцировать, друг мой, и я тебе в один прекрасный момент расскажу, что мы увлекаемся музыкой 60-х – 70-х годов прошлого века до нашей эры. Это не неряшливость, а стиль жизни. *Торн тебя предупреждал, что я люблю рассказывать заумные истории.*) Что ж, это легко исправить, если они не будут возражать. У меня, как всегда, одежда уже не помещалась в сундуках. (*мысленно* Авикус! Я с тобой больше пиво пить… то есть тьфу, охотиться не буду, если ты напялишь на себя римские шмотки) Выходя на улицу охотиться или посмотреть фреску в одиноко стоящем доме, я одевался как богатый римлянин и часто носил с собой кинжал или меч.

[Odin]

Кто знает, может быть еще сподоблюсь на коментарии. Знаменитый спор - такой жутяк, что даже фантазия отключается.
А теперь о главном.
Интересно, можно ли удалить эту рекламу с подарком из моего топика? Иначе я что нибудь оригинальное скажу.

[Odin]

Почему-то потянуло продолжить тему. Если не лень - читайте, если лень - удалите.

Итак...

***

Выходя на улицу охотиться или посмотреть фреску в одиноко стоящем доме, я одевался как богатый римлянин и часто носил с собой кинжал или меч.
Наконец они согласились пойти ко мне, ( Авикус, чтоб тебя…) и взяв себя в руки, я повернулся спиной и повел их домой, максимально используя Мысленный дар, чтобы следить за ними, дабы никто на меня не напал. (А кому это нужно, нападать на тебя, друг мой? Авикус не в состоянии, он вообще как дитя малое. Говорил же: отдам в хорошие руки. Я нападать не собираюсь. Все-таки интересно на настоящий дом посмотреть… хотя есть предательская мысль: любопытство меня погубит) Конечно, я испытывал глубокое облегчение, сознавая, что Те, Кого Нужно Хранить, располагаются далеко от виллы – ведь любой из этих бессмертных мог бы услышать биение могущественных сердец; однако я не мог позволить себе вызывать образ Божественной четы. Мы шли и шли.
Оказавшись у меня дома, они огляделись, словно попали в страну чудес, хотя такую обстановку можно было увидеть у любого богатого смертного. (Не ходим мы по чужим домам. Не ходим и все. Редкие исключения не считаются.) Они жадно разглядывали бронзовые масляные лампы, заливавшие ярким светом комнаты с мраморными полами, кушетки и кресла, до которых не смели дотронуться.
Не могу передать, сколько раз за долгие века моей жизни попадали ко мне в дом бродячие вампиры, ( мы не бродячие, мы бездомные) лишенные какой бы то ни было связи с человеческим миром, и дивились самым простым вещам. (Мы не дивимся, мы мебель рассматриваем. Иногда с опаской поглядываем на масляные лампы.)Поэтому, когда ты пришел, у меня уже была готова постель. И одежда.
- Садитесь, - пригласил я, - все, что вы видите, можно вычистить или выбросить. (Хорошее приглашение. Римское. Я в восторге. Спасибо, друг мой. Будешь у меня в гостях, я тоже сначала вычищу, а потом выброшу кресло на котором ты сидел.) Я настаиваю, чтобы вы устроились со всеми удобствами. (Еще раз спасибо) К сожалению, у нас нет ритуала приветствия – смертные в таких случаях подносят гостям чашу вина. (Хотя бы понюхать предложил…Эх… А кто говорил, что в доме есть рабы? Я понял. Никакого угощения не будет. Можно не мечтать.)Высокий спутник Маэла сел первым, предпочтя кушетке кресло. Я тоже выбрал кресло и пригласил Маэла сесть справа от меня.
Теперь я отчетливо видел, что мой второй гость бесконечно сильнее Маэла. Намного старше. Старше, чем я. Поэтому он исцелился после Ужасного пожара – правда, прошло уже более двухсот лет. Но от него не исходило никакой угрозы. Совершенно неожиданно он мысленно сообщил мне свое имя.
- Авикус.
Маэл сверкал глазами, сохраняя на лице самое ядовитое выражение. Усевшись в кресло, он не расслабился, а наоборот, выпрямился, словно готовясь к ссоре. (я еще не забыл о том, что кое-кто обещал мне голову открутить)Я попробовал прочесть его мысли, но тщетно. (Вот только этого мне и нехватало.)
Я, в свою очередь, мнил себя виртуозным мастером самообладания, (Блажен, кто верует.) успешно сдерживавшим ненависть и злобу, но, взглянув на озабоченное лицо Авикуса, я понял, что ошибался.
Внезапно спутник Маэла заговорил по-латыни, правда, с акцентом:
- Умерьте свою ненависть, и попробуйте выяснить отношения в словесной битве. (Елки зеленые! Он по-латыни разговаривает! Я был наивен и полагал, что он черт знает сколько в дубе сидел. Какого… я столько времени работал переводчиком!? Все-таки отдам его. Первому встречному.)Маэл не стал дожидался моего согласия.

[Фраюшка]

Блин, Маэл, да ты молодцом... Но это, кажися, ближе к юмору?

[Mary De Mart]

Odin, здорово! Может переместимся в Лит.кафе ?

[Odin]

Не прошло и года... Полезно иногда порыться в старых записях. И темка вполне нормально себя чувствует. Зачем добру пропадать?

...................

Я вернулся в палаццо, по обыкновению спустившись с крыши, и обнаружил, что все не так гладко, как мне хотелось бы. Собравшиеся за ужином хранили торжественное молчание, а Винченцо взволнованно сообщил, что ко мне приехал с визитом «странный человек» - он остался в передней и не желает проходит в комнаты. (Совершенно верно. Во-первых хозяина дома нету. Во-вторых… Впрочем, достаточно и первого.) В передней в тот момент как раз работали мальчики, заканчивали одну из моих фресок. Они торопливо вышли, оставив «странного человека» одного. (кстати, интересно было наблюдать, за созданием шедевра, а они почему-то разбежались) Остался только Амадео – он без особенного энтузиазма занимался какими-то мелочами, не сводя глаз со «странного человека», и Винченцо забеспокоился.
Более того – ко мне заходила Бьянка, (я же не хотел упоминать, что «во-вторых») чтобы передать подарок из Флоренции, маленькую картину Боттичелли; она вступила со «странным человеком» в «неловкую» беседу и велела Винченцо приглядывать за ним. Бьянка ушла. (А жаль. Наверное, мне не стоило о Медичи разговор заводить .При случае надо будет замять неловкость) «Человек» остался. Я поспешил в переднюю; еще не видя гостя, я почувствовал его присутствие. Маэл.
Я бы узнал его с закрытыми глазами. Он совершенно не изменился, совсем как я. Он не обращал ни малейшего внимания на современную моду точь-в-точь как и прежде никогда не интересовался, как одеваются смертные. (Время идет, а некоторые римляне не меняются. Вырядиться можно кем угодно , хоть купцом, хоть герцогом Тосканским, но толку от этого маловато будет. В первом случае придется слишком много общаться и рано или поздно станет понятно, что из меня такой же купец как из Авикуса архиепископ. Лишние проблемы, пара трупов… кому это надо… Второй вариант интереснее. Над этим можно подумать. А так – пришел бродяга и ушел бродяга. Никому до него нет дела). Выглядел он, честно говоря, кошмарно – поношенная куртка из сыромятной кожи, дырявые чулки и подвязанные веревкой башмаки. (подумаешь, подошва отваливается. Но не босиком же ходить.)
Спутанные грязные волосы нуждались в уходе, но лицо хранило на удивление приятное выражение. Увидев меня, он тотчас подошел меня обнять.
- Это и правда ты, - тихо произнес он, словно под моей крышей принято было шептаться. (Друг мой, столько лет, столько зим… Не знал, что под твоей крышей принято орать как труба в оркестре.) Он говорил на древней латыни. – Я слышал, но не верил. Как же я рад тебя видеть! Хорошо, что ты по-прежнему…
- Да, понимаю, о чем ты, - ответил я. – Я по-прежнему наблюдаю за течением времени. Я – очевидец, выживший благодаря Крови.
- Я бы никогда так хорошо не сказал, - проговорил он. – Но повторяю, я очень рад тебя видеть, рад слышать твой голос.
Я заметил, что он весь в пыли. (Могло бы быть и хуже. В грязи, например. Или еще хуже если бы я в канал нечаянно свалился.) Он осматривал комнату, обращая внимание на расписной потолок с изображением хоровода херувимов и золотого листа, на незаконченную фреску. Понимал ли он, что это моя работа? (херувимы не в моем вкусе, друг мой. Вот мне больше работы Тинторетто нравится.)
- Маэл, тебя по-прежнему легко удивить, - сказал я, ласково отодвигая его в сторону, подальше от света. (да ничем ты меня не удивил. Все равно во дворце Дожей росписи больше впечатляют. Просто пытаюсь понять где авторская работа, а где ученики напортачили.)
Я негромко рассмеялся. – Ты похож на бродягу. (м-да. Сменили тему. Ну неужели римлянин не в состоянии ни о чем говорить кроме одежды? Кошмар. Что ли действительно переодеться чтобы не нервировать человека…)
- Опять предлагаешь мне одежду? - спросил он. – Сам знаешь, я в таких вещах не разбираюсь. Надо бы, наверное. А ты, как всегда, прекрасно устроился. Неужели для тебя открыты все тайны, Мариус?
- Для меня всякая мелочь – тайна, Маэл, - ответил я. – Но приличная одежда у меня всегда найдется. (*заскрипел зубами*)
Даже конец света не застанет меня врасплох – я буду при полном параде как при свете дня, так и в ночной тьме. (только оценить будет некому.)
Я взял его под локоть и провел по анфиладе просторных комнат, остановившись у спальни. Как я и предполагал, картины вселили в него благоговение.
- Я хочу, чтобы ты оставался здесь, подальше от моей смертной компании, - сказал я. – Ты их смущаешь. (Боишься, что проголодаюсь? Уже понял, и здесь угощения не дождешься.)
- Как же у тебя все продумано, Мариус! – воскликнул он. – В древнем Риме было проще, правда? Но тут у тебя целый дворец. Тебе, Мариус, и король позавидует! (и Дож, и может быть, герцог Тосканский. А в Совете Десяти должны просто рыдать от счастья и прыгать до потолка.)
- Похоже на то, - небрежно ответил я.
Я отворил смежные со спальней чуланы, скорее напоминавшие небольшие комнаты, и достал для него одежду и кожаные башмаки. Он не в состоянии был одеться сам, но я отказался помогать ему. (этого еще не хватало! Я щекотки боюсь.) Я выложил предметы туалета по порядку на бархатной постели, словно перед ребенком или перед идиотом, и он начал изучать их, прикидывая, как справиться в одиночку. (Друг мой, извини, но сам ты идиот. Или ребенок. Ты посмотри внимательно СКолько на этой одежде завязок, шнурков и прочих мелочей. Это же полночи потратить можно только на одевание – один рукав из четырех кусков и к каждому куску положено как минимум четыре шнурка. Тут поневоле не только прикинешь, но и задумаешься. Интересно, в доме слуги есть?)
- Кто тебе рассказал, где меня искать, Маэл? – спросил я.
Он бросил на меня быстрый взгляд, и лицо его на мгновение застыло. Ястребиный нос по-прежнему не вызывал симпатии, в глубоко посаженных глазах появился новый блеск, а рот приобрел более приятные очертания – в моих воспоминаниях он был совсем иным. Возможно, время смягчило форму его рта. Не уверен, что так бывает. Но стоявший передо мной бессмертный выглядел вполне привлекательно.
- Ты сказал, что слышал, где я живу, - напомнил я. – Кто тебе рассказал?
- Да так, один глупец, - он пожал плечами. – Маньяк, фанатик Сатаны. Его зовут Сантино. Неужели они так и не вымрут? Дело было в Риме. Представляешь, он предложил мне к ним присоединиться! (на самом деле это довольно длинная история. А в Венеции что тебя искать? Этот город, друг мой, как одна большая деревня если ты еще не заметил. Потолкался по людным местам пару ночей и знаю все, что мне надо. Причем с такими подробностями… Ты и сам об этом не знаешь.)
- Что же ты его не прикончил? – уныло спросил я. Что за мрачная пропасть снова пролегла между мной и сидевшими за ужином мальчиками, учителями, рассказывающими о проведенных занятиях! Как же мне хотелось вернуться в мир света и музыки!
- Раньше, сталкиваясь ними, ты не отпускал их живыми. Что тебя остановило?
Он пожал плечами. (Кхм. Не говорить же правду… Мне было просто интересно поговорить с Сантино. Если бы мы продолжили нашу беседу, то неизвестно чем бы она закончилась. Не исключено, что мне бы удалось перевоспитать молодого фанатика и сделать его нормальным язычником.)
- Какое мне дело до Рима? Я и ночи там не провел.

[Odin]

Гм... Только заметил, что все это безобразие в баре выложено.