Вампиры Анны Райс

[Dancing Fox]

"- ...И страдать.
- От дыма?
- От одиночества." (с) неизвестный автор

*и это была последняя шутка.

Тяжелый, противный дым... сливается с водой. Стелется по земле... Пробирается удушливой волной в легкие.
Пронзительные крики сгорающих заживо смертных, таких юных... Летите к своему Богу, чистые создания... нет вам места на этой покрытой пеплом земле...
«Ты будешь служить Богу?..»
Грохот... Упавший на каменный пол кованый подсвечник. Тихое шипение угасающих свечей...
Ярость в твоих глазах...
Легкая невесeлая усмешка на моих губах... Ты не знаешь, что еще ждет тебя впереди, а мне... искренне жаль тебя... Жаль твоей чистоты... Даже несмотря на то, что твой учитель – язычник... существо, абсолютно лишенное всякого понятия о настоящей вере...
Но вера – это тоже иллюзия, правда?.. всего лишь последняя надежда тех, кто все потерял... или тех, у кого все отняли.
И жаль, что приходится тебе лгать, нести возвышенный бред, видеть твою недоверчивость.

Теперь – не более, чем воспоминание...

Сломленный неделями заточения... одиночеством... голодом... Теперь ты сидишь передо мной на полу, безвольно опустив голову. Что-то в твоей душе еще бьется, стараясь вырваться на свободу... но попытки – безуспешны...
А я ненавижу себя за то, что должен сделать с тобой... но – должен.
...Долг Главы Собрания... сделать так, чтобы ты мне подчинился... убить окончательно твою свободу... чтобы потом, когда ты уже не будешь этого видеть, оплакивать ее.
...Амадео...

Мягко приподнимаю твое лицо за подбородок... выдерживаю твой взгляд... твою обиду, твое непонимание... твое страдание...

- Итак, дитя... что ты решил?.. – тихо и ласково задаю ему стандартный вопрос.

[Degre]

Смерть… Боже мой, несмотря ни на что я по-прежнему продолжал в тебя верить….не переставал никогда…и даже сейчас, когда от души остались только обугленные осколки… Когда слабые надежды на воскрешение рассыпались в прах…. Когда черная удушливая копоть заменила кислород… а смрадный каменный потолок камеры – звездное небо… Когда мое сердце, и зародившаяся в нем безумная любовь….к искусству, людям, жизни…. К тебе, мой обожаемый Мастер….. Когда все это было уничтожено до основания... И глаза самого любимого в этом мире человека, ставшего для меня всем…..полные отчаяния и безысходности… Тогда он смотрел на меня в последний раз…. Теперь, Господи, ты простишь меня за желание умереть… Оно никогда не было таким всепоглощающим…. Безысходность…. Она убивала….
Чувства притупились….. Камера плывет перед глазами…. Некуда больше бежать…. Выход – его и раньше не существовало…. Для меня его не было никогда… Словно все уже было заранее решено…
А потом – чья-то тяжелая поступь… Слишком хорошо знакомая… Поступь человека, лишившего меня всего, что я любил…. Кроме жизни…. Если такое существование можно назвать… жизнью… Вздрагиваю от неожиданного прикосновения холодных пальцев к подбородку….мягкого…почти ласкового….. Хотя я предпочел бы удар…так привычнее…честнее…. Встречаюсь глазами с его – пронзительно-черными…словно два страшных бездонных колодца… И снова этот вопрос… Согласен ли я…сдаться? В душе поднимается волна жгучей ненависти…. Пожалуй последнего чувства, на которое я был сейчас способен…. Смело выдерживаю его взгляд…
- Я скорее умру…чем присоединюсь…к таким как вы….. – бросаю ему это в лицо, вкладывая в свои слова все свое отвращение….

[Dancing Fox]

Вздыхаю. Почему ты не хочешь сдаться по-хорошему?.. почему?..

- И что же в нас такого плохого? – интересуюсь.

Я не скажу тебе, что мне жаль, что так получилось... я не солгу. И я вообще не был заинтересован в твой судьбе... до вчерашнего вечера. Мне не было интересно смотреть на твои страдания. Но вчера, просто проходя мимо, я понял – ты не похож на тех, кого сюда приводили насильно раньше. И наверное, Алессандра была права, упросив меня оставить тебя в живых. Ты не боялся... ты ненавидел, ты вспоминал, но не боялся. Не боишься и сейчас.
Да, вероятно, так воспитал тебя... Мариус. Его больше нет. Есть я. И сейчас ты – в моей власти.

[Degre]

Его спокойные слова. Спокойствие… Здесь оно кажется совершенно чуждым, почти абсурдным… Неужели ему и правда интересно это услышать? Тяжело вздыхаю… Неужели так трудно просто положить конец моим страданиям….предать огню…как и всех остальных…. Снова обступает удушливый сонм воспоминаний… Венеция… Легкие величавые гондолы, искрящаяся в лунном свете гладь каналов…. Улыбающееся родное лицо… Самое настоящее счастье….мимолетное, но незабываемое…. А теперь – все было залито сплошной черной краской…. Пугающая беспросветность и полное отсутствие страха… О Боже…как же я устал… На долю секунды опускаю голову, чувствуя, как спутавшиеся волосы падают на лицо…. Нет…он не должен этого видеть… Я не позволю….
Снова заставляю себя поднять глаза… Раньше я словно никогда не видел его по-настоящему… Черные как смоль волосы обрамляют неестественно-бледное лицо… Пустота во взгляде… Ни намека на сострадание… Практически физически ощутимый пронизывающий холод…

- Ваши убеждения меня не интересуют. Но вы….неужели вы сами смогли бы присоединиться к тем, кто отнял у вас самое дорогое?


- Почему бы вам просто не убить меня? – не в силах сдержаться… растягивать эту мучительную игру…

[Dancing Fox]

Его мысли окутывают меня. Золотистый покров счастливых воспоминаний... На секунду прикрываю глаза.
Почему меня так трогают твои страдания? Почему сейчас? Потому что я в первый раз вижу тебя по-настоящему?..

...В ту ночь, когда тебя только привели сюда, я бросил на тебя равнодушный взгляд... и только. В ту ночь мне не хотелось ничего... я не испытывал ликования. Я не смотрел на то, как мое собрание расправляется с теми, другими, которых привезли вместе с тобой. Я не помешал им, не остановил... А тебя спасла Алессандра.

Его последние слова эхом отдаются у меня в голове. Просто. Именно, это слишком просто. А ты никогда не задумывался, сколько раз за прошедшее время я мог убить тебя? Но я не хотел этого делать. Мне было все равно.

- Если бы у меня не осталось выбора – да, присоединился бы, - как холодно звучит мой голос, не выдавая того, что я чувствую на самом деле.

У тебя нет выбора, дитя, ты слишком любишь жизнь.

- Подумай сам... твой Мариус, что бы он сделал, когда ты бы надоел ему?.. он не задумываясь отказался бы от тебя, отправил бы тебя в другой город, - начинаю вкрадчиво, попутно отводя прядь каштаново-золотистых волос, упавшую ему на лицо, - он никогда ни во что не верил, даже в любовь... Эгоистичное, бездушное создание, лишь прикидывающееся добрым, понимающим благодетелем... на самом же деле даже мраморные статуи святых – и те живее и теплее его.

Ну же, возрази мне, защити его. Не начинай плакать от осознания слабости, беззащитности. Возрази мне, Амадео.

[Degre]

Сдался бы? Ты? Возможно…. В конце концов, я совсем еще тебя не знаю… Но я - я твердо знал, что этого не будет…никогда….до самого конца, до последней капли крови я буду бороться...чего бы мне это ни стоило… Ведь даже тогда, когда я впервые попал в этот город…когда весь мой мир был полностью разрушен…я старался держать удар…. Пускай на грани смерти…на грани безумия…..
И снова его ненавистно-вкрадчивый голос… И каждое слово – словно удар кинжала… Да как он смеет! Говорить подобное о светлейшем из людей… Осквернять память моего…спасителя…обожаемого спасителя… Даже сейчас стоит на секунду закрыть глаза в безуспешной попытке забыться…я вижу перед собой его лицо….его лучистые пронзительно-синие глаза…его улыбку…. И когда я буду умирать…я прошу небо только об одном – позволить мне увидеть этого ангела…в последний раз….
Резко отстраняюсь, чувствуя неожиданное прикосновение к волосам… И причина тому – не страх, нет… В эту минуту я не боялся уже ничего… осталась только ослепительная, обжигающая ярость. Пытаюсь подняться на ноги, хотя я и слишком слаб сейчас… Камера кружится перед глазами…к горлу подступает тошнота…. Тем не менее с напускным бесстрашием вскидываю подбородок…

-Вы….вы не достойны даже его мезинца… Знали бы вы…насколько сильно я вас…даже не ненавижу, нет….Презираю…, - явственная желчь отравляет голос.

[Dancing Fox]

Усмехаюсь. Презираешь... Что же, действительно, я этого заслуживаю. Но понятие "честь" такое расплывчатое в моем понимании. Да, я мог бы сразиться с твоим Мастером, но я бы не был жив сейчас, если, конечно, это можно назвать жизнью. К тому же, мой поступок так прекрасно вписывается в наше понятие о вере.
Сейчас я уважаю тебя, ведь несмотря ни на что, ты продолжаешь сопротивляться, язвить. Прекрасно...

- Просто ты никогда не знал его по-настоящему, - продолжаю, - ты слишком юн, чтобы разгадать его игру...

Я знаю, на кого ты похож - на котенка, который думает, что раз его приютили, накормили и поиграли с ним - значит его любят. Бедное дитя.

Осторожно поднимаю его на ноги - тебе ведь хочется бросить мне вызов?..

[Degre]

Непроизвольная дрожь пробегает по телу… И все-таки – не человек….нечто иное… Совсем как Мастер… Но в то же время – бесконечно далекое от него бесчувственное существо…. Лишенное света, тепла, эмоций… И вдруг, совершенно неожиданно чувствую, как мои ноги отрываются от земли, на которой стояли так нетвердо…Нет….лучше уж снова обессиленно упасть на холодный каменный пол….
Из последних сил пытаюсь вырваться, хотя понимаю, что это – совершенно невозможная затея… Я слишком слаб сейчас… Да и в любом случае…силы явно неравны…
И вновь его голос звучит на удивление убедительно…практически искренне… Встряхиваю головой…. Ложь….игра…не более… Разве я могу хотя бы на долю секунды усомниться в моем божестве?

- Я…я не верю ни одному вашему слову! Отпустите меня. - стараюсь сдержать дрожь в голосе….

[Dancing Fox]

- И тем не менее, это - правда.

Зачем столько ненужной борьбы?.. ты ведь так слаб сейчас. Даже если бы я был человеком, ты бы все равно не смог бы вырваться.

- Отпустить? зачем? - спокойно спрашиваю, продолжая удерживать его, от падения в том числе.

Воспоминания - вот лучшие оружие.
...Трюм корабля... комната, наполненная приторным запахом ароматических свечей...

[Degre]

И все-таки, я отказываюсь верить…. Отказываюсь низвергать с пьедестала своего обожаемого Бога…. Единственное живое существо…которое меня…любило…по-настоящему любило… А теперь – меня лишали даже этого….

Внезапное прикосновение холодных пальцев к моим плечам возвращает к реальности…. Отголоски непонятного мне любопытства в твоих глазах… А потом…. Яростный шквал непрошенных воспоминаний лишает способности дышать…кошмары, которые я пытался навсегда стереть из памяти…грубые руки безжалостных незнакомцев…удушающе-пряные благовония…мои отчаянные крики…. Страшная картина моего разрушенного детства.

Впервые ощущаю приближающуюся панику. Изо всех сил пытаюсь не закрывать глаз, выдерживать его спокойный холодный взгляд, продолжать….дышать…. Хотя кислорода становилось все меньше….

-Остановитесь…. Это….это подло…..

[Dancing Fox]

Замираешь в моих руках, когда воспоминания оживают. Бесстрастно наблюдаю за реакцией, чувствую, наконец, привкус твоего страха. Я правильно отгадал.

...Все новые и новые воспоминания... темный подвал, плеск воды... боль, одиночество, отчаянное желание умереть. Как похоже на то, что обычно исходило от тебя, что я обычно чувствовал, проходя мимо твоей камеры.
...Открывается дверь... слепящий свет... нет, не он придет... достаточно лишь заменить один образ на другой.
Тебе страшно, ведь правда? одно ужасное наваждение превращается в другое. Но нет, эффект получится не тот. Если не знать различия, если вся жизнь является одним сплошным кошмаром - не с чем сравнивать. А ты... ты знаешь, что такое счастье и свет - поэтому то, что с тобой происходит сейчас, ты осознаешь, как безысходную тьму.

Подло? возможно.

Надоело находиться в этой камере. Слишком тесно и слишком темно. Но нет сил разжать руки, увидеть, как он упадет.
Поэтому я поднимаю Амадео на руки и уношу прочь. Мы можем продолжить эту конфронтацию и в моей "келье".

[Degre]

Теперь уже это было настоящим удушьем… Образы, призраки…обступившие со всех сторон…. Палачи, не знающие милосердия… И ты – один из них. Неспособный на человеческие чувства. Хочешь сломать меня? Но это уже произошло гораздо раньше… Теперь все начиналось заново. Что ж …. Я буду продолжать бороться. Зажмуриваю глаза и изо всех сил стискиваю зубы. Словно это поможет мне забыться, построить невидимый барьер…. Но так становится только хуже. Я не сдамся, не сдамся…. Словно пытаюсь убедить в этом себя самого… И только мысленно умоляю….кто-нибудь…спасите …умоляю…. Давая себе слово, что скорее умру, чем произнесу это вслух…. Я ни за что не доставлю тебе этого удовольствия. Чувствую, как он выносит меня из комнаты. Делаю еще одну слабую попытку освободиться, но собственное тело не слушается. Тень насмешки промелькнула в глазах моего тюремщика…. И наконец приходит страшное осознание того, что это – конец… Помощи ждать неоткуда…я полностью в его власти….

[Dancing Fox]

Наблюдаю за внутренней борьбой. Верно, не сдавайся. Терпеть не могу проявлений слабости. Защищайся до последнего, до тех пор, пока надежда не покинет окончательно. Что же с того, что я ее отбираю?

- Будь сильным, Амадео. Кстати, твой Мастер согласился бы со мной, - тихо шепчу, видя, как он слабеет в моих руках, захлебывается в волнах отчаяния. Да, эти слова, словно насмешка, хотя и в мыслях не было издеваться над тобой.

Мягко опускаю свою ношу на бархатную подушку. Сбрасываю плащ, позволяя ему волной черной ткани опуститься на каменный пол. Склоняюсь над зажмурившимся мальчиком и осторожно прикасаюсь губами к изгибу шеи, впрочем мгновенно отстраняюсь.

[Degre]

Нет…пока я не в состоянии заставить себя открыть глаза, поймать твой извечно-насмешливый взгляд… Боже мой! Неужели за свою короткую жизнь я недостаточно страдал?
Удушливое зловоние подземелий заполняет легкие… Откуда-то издалека доносится тихий плеск….чьи-то приглушенные голоса…. Но теперь мне уже было все равно…. В этом мире – который целиком и полностью принадлежал этим безжалостным демонам не было даже намека на сострадание. И вот, глаза снова начинают жечь непролившиеся слезы. Хоть бы он ничего не заподозрил, не заметил… Я обязан быть сильным…
А потом – его очевидная колкая насмешка…и все мысли о благоразумии испаряются… Да даже само упоминание имени Мастера было достаточным для того, чтобы осквернить его память… Руки непроизвольно сжимаются в кулаки…. Проклятия застывают на губах…
Внезапно чувствую под собой обманчиво-мягкую бархатистую ткань. И откуда, откуда здесь подобные атрибуты моей прежней жизни? Осторожно открываю глаза и тщетно пытаюсь разглядеть обстановку комнаты сквозь царящий полумрак. Немногие восковые свечи бросали на каменный потолок причудливые блики. Все та же пронизывающая сырость, воздух был пропитан ею насквозь. А в следующую секунду…как зачарованный смотрю, как мой похититель сбрасывает плащ…неожиданно склоняется ко мне… Мурашки пробегают по коже от прикосновения его прохладных губ к шее… Инстинктивно зажмуриваюсь…. Все тело словно охватывает паралич… Неужели…неужели ты все-таки сжалишься….убьешь меня, избавив от боли и воспоминаний? Даруешь мне забвение? Но в следующую секунду он вновь отстраняется и зыбкая надежда рушится. Глупец… На что я рассчитывал? Теперь мне остается только молча наблюдать, пытаясь разгадать его намерения.
А потом…в сердце закрадывается страшная догадка…Стремительно отступаю, чувствуя за спиной липкую холодную стену… Лихорадочно ищу выхода…хоть какого-нибудь оружия… И вдруг вспоминаю про свой кинжал, который я до сих пор из презренного малодушия не смог пустить в ход…против себя самого… Незаметно нащупываю его дрожащими пальцами…
Разумеется, убить его не в моей власти. Но если есть хоть малейший шанс вырваться отсюда…я пойду до самого конца.
- Интересно…вы удостаиваете всех ваших пленников своим высочайшим…вниманием? Или мне оказана особая честь? - вновь язвительно бросаю ему в лицо, совершенно не заботясь о последствиях…

[Dancing Fox]

Чуть улыбаюсь. Твое оружие я отбирать не стал, возможно рассчитывая на то, что ты найдешь в себе силу или же слабость умереть. А сейчас я знаю, что ты сделаешь, стоит лишь мне к тебе приблизиться. Я и рад бы умереть от твоей руки но, к сожалению, это невозможно. Поэтому я могу лишь ждать мгновенно проходящей боли и тени разочарования в твоих глазах.

- Хм... никогда не интересовался судьбой своих пленников... так что... можешь считать, что оказана особая честь, - сохраняю спокойствие.

Не признаешься ведь, что нет совершенно никакого желания мучить тебя... но положение Главы собрания обязывает.
Осторожно приближаюсь к нему... и в следующий миг – вспышка клинка. Влажность крови, текущей из раны... убил? Замечательно.
Отступаю на шаг, прижимаю руку к ране. Красное на белой коже. Восхитительный контраст. Протягиваю к нему ладони:

- В твоих мыслях, в свое время, он выглядел спасителем? А я? Не похож?..

[Degre]

И снова – каменное спокойствие в ответ на безнадежную попытку задеть. И все- таки ты самое настоящее каменное изваяние! Упрямо вскидываю подбородок и лихорадочно придумываю какую-нибудь новую колкость. Но всякие здравые мысли испаряются под шквалом вернувшейся паники, когда я вижу как он медленно приближается. Черные пустые глаза, полные злой иронии словно гипнотизируют. Остается только еще сильнее сжимать рукоять кинжала ослабевшими пальцами. Еще один шаг… Вновь охватывает ледяная волна исходящего от него холода… Или же это мое разыгравшееся воображение? Но сейчас он больше всего напоминал невозмутимого ангела смерти. Еще один шаг… Не в силах сдержаться и понимая, что второго шанса уже не представится заношу клинок…Вкладываю остатки сил в этот удар…Алая кровь обагряет его одежду… Но даже эта отчаянная попытка не способна стереть издевательской усмешки с его губ….
- Вы…вы исчадие ада…..
Из последних сил уворачиваюсь и бросаюсь к спасительной двери. Слава богу…не заперта…. Рывком распахиваю ее….и понимаю, что сама мысль о побеге была абсолютно безумной. Сверкающие глаза местных обитателей были обращены прямо на меня. И в них играло совершенно иное выражение… Жадное, неумолимое, животное… В ужасе отшатываюсь, начиная мелко дрожать….

[Dancing Fox]

- Сначала, значит, ангел, а теперь – исчадие ада? Непоследовательно, нелогично.

Отступаю от него, усмехаюсь. Странно, тебя ведь должны были научить логически мыслить. Хотя... ангел смерти и есть – исчадие ада. Он прав.
Прислоняюсь к стене, скрещиваю руки на груди... Посмотрим.
Да, дверь кажется путем к свободе. Незачем ведь упоминать о том, что за этой дверью – лабиринт коридоров, а в коридорах – последователи...
Брошенный кинжал блестит на полу. Урашенная драгоценными камнями рукоять как распятие. Тихо смеюсь.
Да, когда-то вечерняя месса была самым драгоценным моментом дня, когда забывалась вся дневные заботы и люди вокруг были счастливы, и лица их были одухотворены. А потом все это исчезло. И на смену свету и радости пришли горький дым и заколоченные окна за которыми умирали оставленные с уже умершими.
Потеряв абсолютно все, но приобретя бессмертие и вечность я поверил в другое... ибо в Бога я уже не верил.

Выражение твоих глаз. Отчаянная попытка сбежать, все это бесконечно трогательно. Правильно, дитя мое, ты должен хотя бы попробовать спастись.

Ты замираешь в проходе, словно замороженный порывом ледяного ветра. И ты ничего не сможешь сделать против них, а я могу их и не останавливать. В конце концов, ты всего лишь воспитанник и возлюбленный моего врага, но в этом нет твоей вины.
Просматриваю его мысли - волна паники. Да... Какой малопривлекательный выбор между голодными зверьми и ледяной скалой.
Мысленно приказываю: « Не трогайте его... и оставайтесь здесь... сейчас я порадую ваше чувство прекрасного...»

Не торопясь подхожу к стоящей посреди залы решетчатой конструкции, покрытой бархатом, усаживаюсь. Стягиваю черную тунику, оставаясь в белой рубашке, по которой расползается алое пятно, словно роза. Цветок жизни, которой больше нет. Ткань с шуршанием сползает на пол. Откидываюсь на спинку импровизированного... дивана.

Оглядываешься на меня. Мягко улыбаюсь.

- Амадео, избавься от туники.

[Degre]

Чувствую, как холодный ужас сковывает тело…. Звери, самые настоящие, с застывшим плотоядным блеском в глазах. Не больше пяти человек, но, Боже правый, этого более чем достаточно, чтобы поставить крест на моей свободе. Беспомощно озираюсь по сторонам…. Тупик…. Кажется еще секунда – и эта свора голодных псов набросится на меня и разорвет на части…. Задерживаю дыхание, готовясь мужественно встретить дальнейшее…. Но…..не происходит ровным счетом ничего. Темные фигуры с горящими глазами застывают в мрачном коридоре, не произнося ни слова... Только сейчас осмеливаюсь перевести взгляд…. на него… Черная туника бесшумно сползает на пол. Теперь его темные волосы спадают на белоснежную рубашку иссиня-черным каскадом. Во взгляде неизменная ирония…. Как же я ненавидел эти безжалостные умные глаза….
А потом – его слова, прозвучавшие как неоспоримый приказ… Слова, немедленно воскрешающие то, о чем я предпочел бы больше никогда не вспоминать.
Некуда бежать…Отступаю на несколько шагов, вжимаясь в холодную стену. Никогда…я никогда не пойду на это добровольно! Не буду перед тобой унижаться… Вновь встречаюсь с ним взглядом.

- Даже не надейтесь….мерзавцы….

[Dancing Fox]

- Я так и думал.

Разглядываю свою руку. Я так и думал, что ты откажешься. Как предсказуемо, но как приятно. Это значит, что даже явный страх не заставит тебя следовать приказам.

- Брат мой, неужели ты и правда станешь терпеть такое? – хриплый голос, в котором явный голод.

- Да, почему бы тебе просто не отдать его нам?..

- Всего лишь жалкий пленник, к тому же любимец твоего врага.

Они двигаются вперед, черные силуэты - исчадия ада. Вновь усмехаюсь.
Только попроси - и они исчезнут.

[Degre]

С ужасом слушаю их реплики... Полные желчи, жестокие, бесчеловечные… Подлинная жестокость – удел толпы…любой…в ней так легко потерять себя… Внезапно приходит мимолетное осознание, что сидящий передо мной…Глава собрания…может оказаться гораздо милосердней этой хищной стаи гиен. И пусть это всего лишь иллюзия…одна из тех, которые рождаются, когда человек доходит до крайней черты. Совсем как я сейчас.
Если бы только можно было просочиться сквозь эту стену!
И вот – один из них делает шаг в мою сторону… Лоб покрывается испариной при одной мысли о том, что произойдет, если я попаду в их руки… Хочется закрыть глаза, даже ослепнуть… но продолжаю смотреть на их приближение как завороженный…
Кажется, впервые понимаю, что я готов умолять…упасть перед ним на колени…предать все, во что верил до этой минуты…. Дать волю слезам….
Но, нет… Не произношу не звука… Не закрываю глаз… Интересно, так выглядел Иисус, когда его уводили в пыточные камеры?
И все-таки где-то в глубине сознания бьется отчаянная мольба: «Не отдавай меня им….умоляю…..если в тебе осталась хоть капля чести…»

[Dancing Fox]

Вновь окутывают воспоминания. Отвратительное место, даже для охоты. Удивительно, что этот сноб смог себя превозмочь и войти туда, забрать тебя. Может быть и я его недооценивал?..
Неужели самое дорогое для тебя – это твоя физическая оболочка, Амадео? А целостность души? А страдания во искупление грехов? Господи, что за бред? Я же в это не верю! Нет ничего хуже главы собрания, который сам не верит в то, что говорит. И чем я лучше этого язычника?
Выпрямляюсь.
Ты уже готов сдаться, осталось совсем немного и ты и правда упадешь передо мной на колени, умоляя о спасении. И я не откажу тебе в нем. Но я совершенно не уверен, что хочу видеть то, как в твоей душе угаснет этот свет храбрости. Не хочу, чтобы ты превращался во что-то жалко скулящее на полу у моих ног.

- Руки прочь, - ледяным тоном произношу и рука, уже потянувшаяся к моему пленнику, отдергивается.

Поднимаюсь.
Никому из вас я не позволю даже дотронуться до него... его душа принадлежит только мне.

- Останьтесь здесь. Но молчите.

Замолкаю, глядя на испуганное создание.

- Иди сюда, дитя мое, – протягиваю к нему руки.

[Degre]

С изумлением смотрю, как он приказывает…пощадить меня? Впервые в его тоне появляются явственные металлические нотки и даже холодная ярость. Теряюсь в догадках… Что это может быть? Неужели то самое призрачное милосердие, на которое я в глубине души так рассчитывал? Неужели свет человечности способен сохраниться, не угаснуть даже здесь, в кромешном мраке бесчеловечного маленького мира? Чувствую себя почти в безопасности… Всего несколько секунд иллюзорного покоя… А потом…ты поднимаешься…протягиваешь ко мне руки…. И тогда я понимаю, что все мои надежды рушатся как карточные домики. Понимаю, что ты не только не лучше, а гораздо страшнее окружавшей тебя послушной своры псов-призраков. Гораздо изощреннее…гораздо коварнее… Эстетствующий палач, смакующий вид крови на сверкающем лезвии….более того, ищущий в казни скрытый смысл… Мыслитель от инквизиции.
Внезапно неожиданно для себя самого лишаюсь и тени страха. Теперь, когда я уже не сомневался в своей дальнейшей участи, кажется, на моих губах начинает играть безумная улыбка…..
- А вы умеете разрушать…Сантино.
Впервые называю его этим именем:
- Однако…это можно назвать форменной трусостью. Вам нужно пять человек, чтобы справиться с одним беспомощным пленником? Я был о вас лучшего мнения.
Ни на секунду не отвожу глаз. И если ты считаешь меня слабой и безвольной марионеткой, то глубоко ошибаешься.
-Больше скажу….что бы вы не делали со мной…как бы не истязали мое тело…вам никогда не сломать мою душу. Жаль, если вы этого еще не поняли. Что ж…
Делаю шаг ему навстречу…

[Dancing Fox]

Тихо смеюсь. Вернувшаяся храбрость, вновь разгоревшийся костер. Вызов, брошенный мне. Кто сказал, что я собираюсь ломать тебя? Ты сам сдашься.

- Заметь, я приказал им не прикасаться к тебе, Амадео. Я не дьявол, мне не нужна твоя душа, я всего лишь хочу, чтобы ты... верил по-настоящему, в то, что по-настоящему... прекрасно.

И все же, почему бы нам не играть и дальше?

- Подойдите, – делаю приглашающий жест, - я знаю, чего вы хотите. Прошу.

С удивлением отмечаю, что мое сердце замирает, когда они обступают его...

[Degre]

В глубине души я понимал, что настанет момент, когда я пожалею о своей дерзости. Но я не мог пойти против всего того, чему меня учил мой Мастер. Будь сильным, Амадео.
И я буду, буду…. Снова и снова повторяю про себя эту фразу. Стараясь верить. Что получалось все хуже и хуже. Боже мой, неужели я себя переоценивал?
Словно сквозь густой туман, созданный услужливым подсознанием, вижу, как они приближаются. Плотное кольцо смыкается словно петля.
При первом прикосновении ледяных рук возвращается отступившее на время желание умереть. Если бы только в моих руках был тот кинжал, я бы уже не знал сомнений.
Даже не смотрю в их сторону, не удостаиваю своих палачей и крупицей внимания. Пытаюсь сопротивляться….наверное слишком слабо. А впрочем, не все ли равно? Вижу перед собой только его лицо, его глаза, в которых появляется незнакомое мне выражение. Интересно, что ты сейчас видишь перед собой? Сквозит ли в моих глазах ненависть…осуждение…или же просто пустота? Я и сам не знаю. Внезапно чувствую, как одинокая слеза сползает по щеке.

[Dancing Fox]

Жалость - вот что я чувствовал. Ни на секунду не отрывая от него глаз, с ужасом глядя на то, как создание, бросавшее мне в лицо обвинения и вызовы постепенно сдается.
И самое страшное – пустота во взгляде и слезы, от которых глаза блестят еще сильнее.
Прервать эту пытку, прервать, но в горле пересыхает и я не могу сказать ни слова.
Его вид, столь далекий и отрешенный сейчас напоминает мне о давно потерянных святынях, неважно, относящихся ли к моей жизни или же нежизни, но – бесконечно светлых, хотя и грустных... воспоминаниях, в том числе.

...Она улыбается, глядя на лицо каменного изваяния безупречной красоты... ее творение, над которым она провела почти полгода, и вот: святой Франциск Ассизский мягко улыбается, его рука лежит на голове преданно смотрящего на него волка. Ее рука скользит по каменной щеке, она счастлива. В глазах – радость, когда я шепчу о том, что работа восхитительна и у меня не хватает слов, чтобы выразить мой восторг. И все же – улыбка ее становится печальной. «Ты точно такой же, Сантино... холодный... Mожешь ли ты.. любить?»
Она умерла в числе первых и лишь тогда я понял – да, я могу и умею любить. Ни по кому я не горевал так сильно, как по ней, но я не мог ее спасти.

Не так давно ты взывал к моей чести, Амадео? Честь, доброта... знаешь ли ты, что я пeрежил в том заколоченном доме, напрасно взывая к той самой доброте людей?.. просил выпустить меня, плакал возле неподдающейся двери, сдирая до крови пальцы, царапая ее, а в соседней комнате лежали обезображенные болезнью тела моих родных и я боялся, что они оживут и кричал от страха и бессилия... Но у меня не хватало храбрости покончить со своей собственной жизнью... как и у тебя.