Вампиры Анны Райс

[rena]

Ну что, неужели мы дожили до этого дня?
Имеется экземпляр "Причастия", если что готова поделиться.

[Кьюрис]

Жду пересказ! С учетом того, как медленно книги переводятся на русский, вся надежда только на этот пересказ.

[Пушинка]

rena, я люблю твои пересказы больше оригинального текста!

[rena]

Кьюрис, пересказ конечно будет)

[rena]

Пушинка, как же так

[Пушинка]

rena, уж с "Атлантидой"-то точно

[Пушинка]

Я дочитала книжку.

Она лучше "Атлантиды", но реплимоиды никуда не делись и то и дело упоминаются, появились очередные новые персонажи, в том числе древние, сама идея замка с кучей вампиров и всеобщей любовью друг к другу и обожанием Лестата по-прежнему наводит тоску. Только Арман меня и радует, потому что он ведет себя, как обычно. А еще Райс стерла Дэниела из бытия. Я знала, что в книжке его не будет, но она умудрилась не упомянуть его даже там, где упомянула практически всех. Поскольку он один из моих самых любимых персонажей, сей факт расстраивает меня больше всего.

Из хорошего: пара новых персонажей не вызывает раздражения, в том числе Митька (он там, слава богам, в основном именуется по фамилии), описания местами неплохи.

[rena]

Пушинка, Арман радует больше всех) Про Дэниела странновато, однако его имя есть в Приложении, значит он не совсем исчезнувший. А вот Мона и Квин исчезли окончательно со всех радаров.

[rena]

ВНИМАНИЕ СПОЙЛЕРЫ. Ниже обещанный пересказ.


Лестат (далее – Л.) продолжал жить в своем Замке, пытаясь найти равновесие между ожиданиями Совета Cтарейшин и своими собственными желаниями улучшить Двор, который привлекал пьющих кровь со всего мира. Л. не верил, что Двор удастся сохранить, потому что видел множество попыток создать убежище для Бессмертных, но все они кончались одинаково. Даже те, кто недавно прибывал ко Двору, заявляли, что все это не продлится долго. Однако Л. очень хотел сохранить это место и все, чего достиг здесь. Мариус, наблюдая за очередными танцами в Замке, сказал Л., что все они его разочаруют рано или поздно, так как это в их природе и когда-нибудь она возобладает, ведь вампиры – прирожденные убийцы, а Л. зачем-то пытается превратить их в темных ангелов.

До Л. дошли слухи, что в Новом Орлеане дом одного из старейшего пьющего кровь подвергается нападениям со стороны банды отщепенцев. Банда также ворвалась в особняк Л. на Рю-Рояль, украв одежду и порезав картины, которые были дороги Луи. Л. понимал, что их истребление неизбежно, ведь все предупреждения банда игнорировала. Он получил письмо на пергаменте от неизвестного бессмертного по имени Дмитрий Фонтейн о том, что банда пыталась сжечь дом Фонтейна и убила его смертных слуг. Л. не мог оставить такое безнаказанным. Он отправился в Луизиану с Торном и Сирилом и уничтожил банду огнем. Перед этим главарь банды задал Л. вопрос - во имя какой власти Л. забирает его жизнь? У Л. не было ответа на это.

Следующей ночью Л. с телохранителями отправились в резиденцию Дмитрия Фонтейна – наполовину русского и наполовину француза, который просил называть его Митькой; они сразу понравились друг другу. Митька предупредил Л. о новом древнем враге по имени Бодвин и рассказал Л. свою историю: в 1700-х годах в Санкт-Петербурге Митька получил должность переводчика при дворе Екатерины Великой, а потом стал библиотекарем в благородном доме графини Мальвриэр (Пандоры), в которую влюбился. У графини был жестокий любовник Арджун, которого Митька возненавидел. Однажды Фонтейн попался ему под горячую руку и Арджун полоснул его саблей; Митька умирал и Пандора обратила его. Узнав об этом, Арджун пришел в ярость, но позволил ему жить при условии не попадаться на глаза, в противном случае он сожжет его дотла. Именно поэтому Митька не мог явиться в Замок к Л., т.к. неизбежно бы встретил Арджуна. Л. пообещал, что поговорит с Арджуном об этом. Когда Л. покинул Фонтейна, ему пришло сообщение от Элени о том, что Арджун был уничтожен Мариусом.

Оказавшись в Замке, Л. узнал, что Арджун пытался увести Пандору силой и когда Мариус хотел этому помешать, Арджун послал в него огонь, а Мариус «отбил» пламя в ответ. На совете, где присутствовало большинство старейших, Мариус был подавлен, говоря, что сам он пишет законы и тут же сам их нарушает, убивая Бессмертного. Пандора была благодарна Мариусу, ведь он избавил ее от Арджуна, который веками мучил ее и делал несчастной. Л. и остальные решили, что это было убийство в целях самообороны. Когда это маленькое разбирательство было окончено, перешли к следующей «повестке» - Грегори сказал Л., что тот должен отдать приказ уничтожить Рошаманда и все, кто присутствовал на Совете были «за». Капетрия рассказала, что ее реплимоиды и шагу сделать не могут без того, чтобы не наткнуться на Роша, который пугал их. Л. ответил, что Рош ведь дал ему слово и, по его же словам, даже не был заинтересован в реплимоидах. Во время совещания Арман ледяным взглядом сверлил Капетрию - ведь он с самого начала был за уничтожение реплимоидов и Амеля. Грегори, Севраин и Сет хором продолжали требовать от Л. отдать приказ на уничтожение Рошаманда. Мариус считал, что в Роше нет души, которая могла бы контролировать его могущественное тело. Л. считал, что хотя поведение Роша было агрессивным, он ничего не сделал, чтобы заслужить смерть, поэтому принял решение не трогать его.

Л. с телохранителями отправился к Митьке, где его уже поджидал Рош. Едва войдя в дом, кто-то послал в Л. огонь. Торн, подхватив на руки опаленных пламенем Л. и Фонтейна, взмыл в воздух, оставляя охваченный огнем дом, а Сирил продолжил сражаться с врагом. Придя в себя в Замке Л. узнал, что это был вовсе не Рошаманд, а Бодвин, который вторгся в дом к Фонтейну, а последний был бессилен перед ним. Из-за этого нелепого нападения прекрасный дом Фонтейна был уничтожен. Торн рассказал, что Бодвин был выходцем из Британских островов и утверждал, что произошел от легендарного пьющего кровь по имени Гундесант. Услышав это, Грегори, Севраин и Сет рассмеялись, ведь никто за 2000 лет ничего не слышал о Гундесанте, который, по старым сведениям, был монстром, сбежавшим из Царской Крови. Бодвин успел намекнуть Фонтейну, что его хозяин скоро восстанет и уничтожит Двор.

На следующую ночь Сирил вернулся вместе с Бодвином, который весь был обернут в прутья от железного забора, окружавшего поместье Фонтейна. Если заковать в металл голову вампира, он не сможет видеть и не сможет послать огонь, даже мысленно не сможет связаться с кем-либо, а никто об этом даже не догадывался – Фарид удивился этому больше всех. Бодвин бубнил из-под железной маски, что его создатель узнает об этом и уничтожит их во имя власти Царицы. Сет возразил, что Бодвин лжет, ведь он, Сет, являясь сыном Матери, и Гундесант были отступниками, покинувшими Царскую Кровь. Сирил отогнул один из прутьев на шее Бодвина и Л. с отвращением погрузил в него клыки. Глотнув его крови, Л. почувствовал себя больным и его вырвало на пол. Обернутого железом Бодвина заперли в камере.

Проснувшись следующей ночью, Л. продолжало рвать кровью и Грегори пришел ему помочь – дал испить своей крови и к Л. пришло видение, из которого стало понятно, что много тысяч лет назад Сант (Гундесант) и Небанум (Грегори) были близкими друзьями. После крови Грегори Л. почувствовал себя исцеленным.

Л. прошел в совещательную комнату, где его ждал Бенедикт и остальные. Бенедикт заявил, что намерен попрощаться со всеми, так как принял решение умереть, в качестве аргументов назвав, что вдвоем невозможно противостоять ужасающему времени, хотя любовь и является лучшим средством защиты от него, однако время – это чудовище, пожирающее все на своем пути; Бенедикт также завуалированно намекнул, что не стоит наносить жестокие удары какому-либо существу, если вследствие этого у жертвы в душе зародится ненависть – не стоит, например, отрубать руки… Грегори возразил - что же получается, принц не должен был отрубать руку Рошу, даже несмотря на то, что тот убил Маарет? Арман поддержал Грегори, бросив обвинения в лицо Бенедикту и настаивая на том, что он и Рош должны быть уничтожены. Бенедикт говорил, что тогда был обманут Голосом, да ведь и Маарет хотела уничтожить их всех, забрав с собой Мекаре в жерло вулкана. Ему тут же возразили, что ничего подобного. Аллесандра пыталась отговорить Бенедикта от такого страшного шага, но тот был непреклонен и позвал всех за собой в бальный зал, где собралось несколько тысяч Бессмертных. Л. понял, что Бенедикт собрался сделать и это ужаснуло его. Мариус усадил Л. на позолоченный трон - подарок Бенедикта - и встал рядом как его премьер-министр.

Бенедикт объявил, что отдает свое тело и свою кровь молодым Бессмертным. Вырвав свой левый глаз, он положил его в шкатулку и отдал Фариду. Бенедикт продолжал говорить, пока кровь из глазницы омывала ему лицо – чтобы его останки не предавали огню, пока вся кровь не уйдет из него, голова не отделится от тела, а не сердце не умолкнет. Он попросил Антуана, руководившего оркестром, исполнить «Dies irae», что тот и поспешил сделать. Бенедикт разорвал свою одежду, пригласив молодых вампиров испить его кровь и под звуки гимна тело Бенедикта было растерзано. Л., Мариус и плачущая Аллесандра собрали то, что осталось от Бенедикта и бережно поместили в камин. Оркестр заиграл другое произведение и пьющие кровь закружились в неистовом танце. Мариус, указывая на беснующихся в темном вальсе танцоров, констатировал, что это и есть их темная сторона, ведь они - процветающие за счет смерти убийцы. Л., подавленный происходящим, не нашелся, что ответить. Луи, Арман, Севраин, Сибель, Габриэль, Роуз и Виктор продолжали как безумные кружиться в танце вместе с остальными. Внезапно раздался оглушающий треск и музыка прервалась. В конце зала стоял Рошаманд.

[rena]

Аллесандра прошла через зал, протянув Рошу халат Бенедикта, который до этого все время сжимала в руках. Тем временем Грегори и Мариус шептали Л., чтобы тот отдал приказ на уничтожение, но Л. отказывался, ведь пока Рош никому не навредил. Аллесандра плача сказала Рошу, что Бенедикт сам хотел этого, он отдал свою кровь молодым вампирам, как когда-то делали старейшие, и никто не причинил ему вреда. Рош издал рычание, полное боли, и посмотрел на Л. От него исходили волны ненависти, прокричав в сторону Л. «ты сделал это со мной!», он выхватил из догоравшего огня череп Бенедикта, который раскрошился в его руках. Рош со стоном растирал этот пепел по своему лицу. Внезапно дальний конец зала вспыхнул огнем, люстры попадали на пол и раздались крики. Л. испытал облегчение и жалость к Рошу, когда увидел, что тот исчез, но ровно до того момента, как понял, что Рош прихватил с собой Габриэль.

Используя скорость и неожиданность, Рошу удалось забрать Габриэль и Л. горевал на своем троне, полагая, что тот наверняка уже убил ее, а раз так, то его жизнь кончена. Севраин и Сет, отправившись на поиски Роша с Габриэль, так и не нашли их. К счастью для Л., ему не сказали «мы же говорили!» и не обвиняли в том, что он так и не отдал приказ на уничтожение Роша. Дети Атлантиды были поставлены в известность и Капетрия с Фаридом взялись обыскать документы и жесткие диски, изъятые у Роша, чтобы найти хоть какую-то информацию о его местоположении. Почти все старались утешить Л. – Луи в очередной раз признался ему в любви, а Грегори поделился своей кровью. Капетрия с клонами вторглись во все финансовые схемы Роша и заморозили его несметное богатство. Грегори думал, что Рош не сможет существовать без своего богатства и тогда ему придется обратиться ко Двору, хотя, возможно, у него были и скрытые от всех сокровища. В это время к Л. прислали шкатулку, в которой оказался флакон с пеплом и коса из волос – все, что осталось от Габриэль. Л. был настолько убит горем, что Грегори ввел его в сон.

Л. проснулся от грохота – на Замок напали, он был охвачен огнем, как и деревня рядом с ним. Вместе с остальными членами Двора Л. укрылся в подземелье, где располагались их мраморные склепы. Сирил сообщил, что враг забрал Луи и такая же участь постигнет всех присутствующих. Л. знал, что Луи – самый уязвимый из всех – наверняка уже мертв.

На следующую ночь все еще оставались укрытыми в склепах, когда им доставили очередную посылку: флакон с пеплом и изумрудное кольцо Луи. Арман обвинил Л., что тот никогда не любил Луи. Л. думал, что его боль никогда не кончится, но он не стал просить у Грегори забвения во сне. Вместе с Авикусом и Флавием Мариус встал на страже у входа в склепы, и Рошаманд смог добрался до него - остававшиеся в укрытии слышали звуки сражения, стены склепов взорвались, усыпав все обломками. Л., пытаясь потушить охваченную огнем Сибель, мысленно услышал, как Мариус на большой скорости удаляется от них, а потом его разум стих. Что должно было случиться, чтобы заставить замолчать такое существо как Мариус? Арман буквально сошел с ума от горя и в отчаянии бился о стены, проклиная Л. и обвиняя его во всех грехах.

Л. решил, что ему нужно поговорить со злодеем, объяснить свои мысли и выслушать противоположную сторону, прежде чем погибнуть. Все, конечно, стали возражать. Но Л. мысленно послал Рошу свое предложение и получил ответ – Рош согласен на разговор, только реплимоиды должны вернуть обратно его собственность и разморозить счета. Арман в отчаянии расплакался, умоляя Л. не соглашаться – ведь Рош лжет.

Л. поднялся на одну из башен Замка, куда, согласно уговору, за ним прилетел Рош. Прежде чем тот успел забрал с собой Л., на Роша наслали огонь. Л. сказал Рошу, что хотя его друзья и послали в него огонь, нарушив свое слово не вмешиваться, Л. не предавал его. Рош только посмеялся, сказав, что ожидал такого приема, летя с такой дикой скоростью, что невозможно было дышать. Достигнув своего убежища, Рош швырнул Л. на землю и, держа принадлежавший Л. топорик, с презрением спросил, помнит ли он, как отрубил ему руку? Л. ответил, что ни за что не сделал бы этого снова; упав на колени перед Рошамандом, он рассказал, что случилось с Бенедиктом и что никто не смог его отговорить, но ему пришлось смотреть за его смертью со своего позолоченного трона. По-прежнему стоя на коленях и вспомнив о скорости и неожиданности, Л. со всей силой мысли послал в Роша огонь и, схватив его за голову, протолкнул пальцы ему в глаза, затем вырвал их и проглотил. Ослепленный Рош кричал и беспорядочно поджигал все вокруг себя, а Л. изо всех сил снова и снова посылал в него пламя. Охваченный огнем Рош прокричал, что это все неправильно и еще какие-то непонятные слова на древнем языке. Л. топором отрубил ему голову, высосал всю кровь из основания шеи и мозг из пустой глазницы, в то время как обезглавленное тело ползало по полу подобно гигантскому насекомому. Тогда Л. топором разрубил двигающееся тело и, вырвав сердце, выпил из него всю кровь. Неспособный переварить такое, Л. вырвало мозгом и глазами.

Найдя в одной из комнат покрывало, Л. бросил на него все, что осталось от врага – тело, голову, сердце и даже мозг с глазами, которыми его вырвало, и с такой ношей полетел в Замок. Пока Л. летел по воздуху, он мысленно слышал слабый голос, который пытался заговорить с ним и понял, что кто-то следил за ним все это время и, видимо, со смехом забавлялся происходящим. Летя по небу Л. засыпал от усталости, но кто-то явно не давал ему лишиться сознания и Л. позволил направлять себя домой.

Достигнув Замка, Л. рухнул на его каменный пол и мысленно созвал всех в бальный зал. Там он раскрыл свое покрывало с останками Роша и продемонстировал их всем, прокричав, что это все, что осталось от того, кто принес с собой убийство и разорение в их племя. В ответ на это раздались оглушающие аплодисменты и крики «смерть Рошаманду!», пьющие кровь скандировали имя Л., которому это напомнило его рок-концерт. Заявив, что великая Маарет теперь отомщена, а также его мать и Луи с Мариусом, Л. поднял опустошенную голову Роша над толпой и швырнул ее в пламя камина. Принца отнесли на трон, который успели отреставрировать после нападения на Замок, назвав его истинным Лордом Кровавого Причастия. Возбужденное собрание требовало отдать им Бодвина. Грегори посоветовал сделать, как они просят, ведь Бодвин так и не раскаялся. Л. подумал, а что в таком случае сделал бы Мариус? И решил отдать им Бодвина. В это время Л. заметил неподвижную фигуру в капюшоне, которая сидела вдали от всех, но в зал уже ввели закованного в железо Бодвина.

Бодвин проклинал принца и весь Двор, призвав свого создателя Гундесанта отомстить за него. Внезапно фигура в капюшоне ответила, что не собирается этого делать. Это был Гундесант. Он с легкостью размотал железные прутья с головы Бодвина, чтобы тот мог видеть его. Бодвин, в свою очередь, проклял и Гундесанта, как предателя и лакея при этом Дворе. Как мог Гундесант, когда-то покинувший Царскую Кровь, преклонить колено в этом месте, перед этими разодетыми в бархат и кружева, с их глупыми танцами, правилами и смехотворными мечтами о Причастии Крови? Гундесант возразил, что такого места, как это, никогда не существовало во всей их кровавой истории, ведь это место создано на благо всех. Гундесант, как его создатель, осудил Бодвина.

Схватив Бодвина за волосы, Гундесант своим мечом отрезал ему голову, а затем поднял ее вверх, чтобы все могли видеть. Присутствующие крича и беснуясь, отреагировали с таким же восторгом, как и на останки Рошаманда перед этим. Гундесант отбросил голову и отрубил конечности, предоставив толпе пировать на останках Бодвина.

Оркестр заиграл зловещую мелодию, а Сант - имя, которым Гундесант предпочитал называть себя, подошел к трону и поцеловал руку Л., который уже понял, что Сант был тем, кто помог ему добраться до Замка после битвы с Рошем. Сант сказал, что Л. не нуждался в нем, чтобы одолеть Рошаманда, хотя Сант и отправился к нему на помощь, но опоздал, и что Л. слишком уж скромничает, говоря что проиграл Рошу в битве. Сант подарил принцу кольцо с изображенной на нем Медузой Горгоной, сказав, что хочет быть первым, кто поцелует это кольцо на его руке. Затем Сант и Грегори, наконец встретившись, плакали от счастья в объятиях друг друга. Л. же настолько устал, что провалился в сон и последнее, о чем он подумал, были сказанные Рошем перед смертью странные слова на неизвестном языке.

Следующей ночью Л. на каждом шагу преследовали воспоминания о Мариусе, Луи и Габриэль, но он из последних сил старался не дать горю завладеть им. Бьянка с одержимостью навела порядок в бумагах Мариуса, словно он должен был вот-вот прийти, а Пандора тихо повторяла, что оба они ушли, подразумевая Арджуна и Мариуса. Тем временем ко Двору стекались все новые и новые пьющие кровь. Арман был убит горем и снова высказывал Л., что тот должен истребить всех до единого реплимоидов, размножающихся с ужасающей скоростью, пока не поздно. Арман молился, чтобы люди обнаружили реплимоидов и остановили их, раз уж Л. отказывается это сделать. Арман также с горечью сказал Л., что всегда любил его больше, чем кого-либо, даже больше, чем Луи, а Л. никогда не любил его в ответ и всегда смотрел на Армана как на пустое место.

[Пушинка]

rena, они скопировали приложение из предыдущей книжки. Причем интересно: в самом тексте "Атлантиды" Мона и Квин упоминаются, а в приложении их нету.

У Райс странное отношение к Дэниелу, но в этот раз она просто превзошла себя.

---

Я сейчас посмотрела спойлеры, которые мы читали несколько месяцев назад. Забавно, у меня мнение с автором спойлеров по многим пунктам совпадает.

[rena]

Л. начали преследовать видения, которые он перехватил от умирающего Роша - что-то, похожее на ведущую в темницу лестницу, и эти странные слова на древнем языке, которые он тогда выкрикнул. Он попросил Аллесандру помочь понять смысл этих слов, которые оказались старым названием тайной тюрьмы Рошаманда, находящейся где-то в долине Луары среди виноградников. В этой тюрьме Рош когда-то держал смертных, чтобы пить их кровь, но от самой тюрьмы уже ничего не осталось и расположенный рядом монастырь был разрушен столетия назад. Л. настаивал на том, что нужно отправиться туда, вдруг они что-то упустили?

Л., Севраин, Аллесандра, Сет, Грегори, Дэвид и Сант отправились туда. Сам дом имел заброшенный вид, а в саду они обнаружили гору металлических листов. Сант услышал биение нескольких сердец откуда-то из-под земли. В развалинах старой часовни была покрытая сталью дверь, а за ней люк в земле, который ни один смертный не смог бы открыть, но Сант легко вырвал его. Миновав катакомбы, которые соединялись со старыми монастырскими подвалами, они вышли в комнату с железными гробами, из которых и доносилось слабое сердцебиение. В первом гробу лежало завернутое в стальной саван тело. Это была Габриэль, ее голова была повернута на 180 градусов вокруг шеи. Мариус и Луи пребывали в таком же незавидном положении. Все трое были в смертельном сне. Грегори выразил опасения, что никогда не видел, чтобы шеи кого-либо были настолько сломаны. Л. вспомнились слова Роша о том, что они его не понимают и что он, Рош, вовсе не чудовище. Л. не понимал, в какую же жестокую игру Рош хотел сыграть с ним? Внезапно Мариус начал двигаться, его руки коснулись своей головы и он с хрустом повернул ее в обычное положение. Л. упал в объятия Мариуса и заплакал, рассказав что Рош уничтожен. Мариус с улыбкой обозвал Л. самым проклятым созданием на свете. К ним прилетел Фарид и так же «починил» Габриэль с Луи, вернув их головы в нормальное положение.

Вернувшись в Замок, огромная толпа в бальном зале приветствовала их, скандируя «Принц Паршивец». Мариус поцеловал кольцо Л. и усадил его на трон, объявив, что после окончательного восстановления бального зала, все должны будут собраться и отпраздновать. Армана не было среди присутствующих и Мариус отправился к нему.

Перед рассветом Грегори и Сет задали Л. вопрос, который тот давно предвидел - что, если бы они содержали смертных в подземельях, а молодые вампиры смогли питаться ими? Ведь в противном случае они стали были делать это в близлежащих городах, что было строжайше запрещено. Молодым сложнее терпеть жажду и, в конце концов, их нужно кормить. Сант считал, что раз всем всегда было плевать на молодых вампиров, им следует позаботиться о них. Л. поначалу возмутился – неужели он должен руководить подземельем под его отцовским домом, которое будет переполнено осужденными? Но в итоге был вынужден согласиться.

Следующей ночью Л., Луи и Габриэль размышляли, почему Рош оставил их в живых? Потому что хотел, чтобы Л. страдал. Габриэль предположила, что Рош хотел использовать их после смерти Л., чтобы потом, вернув их в племя, заключить перемирие с Двором. Но все согласились с тем, что так и не узнают всей правды. Л. не жалел о том, что сделал, однако тогда, приговорив Роша к смерти, он все же испытывал уважение к нему как к живому существу.

Л. рассказал Луи и Габриэль о казни Бодвина и о том, что презирает такие ритуалы, с грустью добавив, что подземелье перестраивается для камер, где будут содержаться смертные, чтобы «кормить» молодняк. Луи и Габриэль заявили, что это неизбежно, и молодые должны либо питаться, либо сносить агонию жажды.

Через несколько ночей камеры в подземельях наполнились торговцами наркотиками, убийцами, террористами и т.д. Старые кухни в замке заработали, чтобы поставлять смертным преступникам в неиссякаемом количестве еду и вино. Л. был против публичного ритуала кормления этими несчастными, заявив, что они, вампиры, в конце концов, не варвары. Поэтому заключенных выводили из камер в богато декорированные комнаты неподалеку, где только молчание было свидетелем происходящего.

Разрушенную деревню перестроили очень быстро. Мариус продолжил старательно работать над законами, пытаясь воплотить свои идеи. Амель, Капетрия и колония реплимоидов были полностью переселены в Англию. Л. часто их навещал. Грэмт, призрачный основатель Таламаски, стал частью общины Капетрии вместе с Хескетом и Тесхаменом. Одним из проектов Капетрии было создание тела из плоти и крови для Грэмта. Магнус также находился в колонии вместе с Капетрией. Л. задавался вопросом, сможет ли Капетрия создать тело для Магнуса? Для Хескета? Предупреждения Армана всегда звучали в его голове. Л. верил, что Капетрия не сделает ничего, что сможет навредить человечеству. Ведь Капетрия дала клятву. Когда-то давно.

Капетрия также поделилась с Л. новыми знаниями о себе, как то: каждый ребенок-клон, рожденный из ее частей, обладает почти всеми ее знаниями и так происходит с «прямыми» детьми-клонами любого из них, которые составляют первоначальную команду. Но если нужно сделать клона-ребенка из ребенка-клона, его знания будут не такими прочными, как с «прямым» клоном. И когда ребенок-клон сделан из этого клона-ребенка в третьем поколении, у него будет еще меньше знаний/эмоций и так далее. И в итоге этот клон-ребенок, в настоящее время уже созданный Капетрией в десятом поколении, являет собой покорного и управляемого раба по имени Карбелла.

Такие сведения привели Л., мягко говоря, в ужас. Капетрия заверила, что Карбелла любит тихо сидеть в ее саду, наблюдая за деревьями, и не способна на злость или агрессию. Но это не точно.

Сейчас детям-клонам запрещено разводить своих клонов, только Дерек, Гарекин, Вельф и Капетрия размножаются. Что будут представлять собой ее клоны в 11 поколении, Капетрия не знала. Но когда-нибудь ей захочется узнать. Вот Амелю размножаться не удается вообще и даже такие попытки не приносят ему удовольствия. В конце концов, Л. заверил Капетрию, что всегда будет защищать их и никогда не будет таким глупцом, как это вышло с Рошамандом.

Л. вернулся в замок, который был уже отремонтирован, а приглашения на бал Зимнего Солнцестояния для Бессмертных продолжали рассылаться по всему миру. Это было соглашением – тот, кто явится ко Двору и признает его правила, будет навсегда под его защитой.

[rena]

Тем временем Фаридом с помощниками было сделано немало открытий: Бодвин, который пытался уничтожить Л. и уничтожил дом Фонтейна, был создателем Роланда, который когда-то держал в плену Дерека. Узнав об уничтожении Роланда, Бодвин поклялся уничтожить Л., хотя знал, что Л. даже не присутствовал при его смерти. Никто не мог сказать, почему Бодвин не нанес удар по реплимоидам.

Луи и Митька стали друзьями, теперь они читали «Войну и мир» на английском языке, но иногда Фонтейн читал его на русском для Луи, который очень быстро усваивал язык. Грегори перечислил средства в Америку для восстановления дома Фонтейна, но Фонтейн хотел остаться при Дворе и в дальнейшем продать свой дом местным жителям. Для Митьки встреча с Бенджи была очень ценна, ведь он в течение нескольких лет слушал подкасты Бенджи и хорошо знал о роли, которую тот сыграл в том, чтобы собрать всех вместе.

Ален Абеляр, сорокалетний архитектор, который в течение многих лет занимался строительными работами в деревне и восстановлением самого Замка, давно подозревал, что представляет из себя его наниматель. Л. же давно хотел обратить его, когда придет время и такое время пришло.

Бал приближался. Л. наслаждался жизнью в Замке, но в то же время ощущал страх происходящих перемен, которые оказались вовсе не плохими. Перед торжеством Мариус показал Л. восстановленный бальный зал: по всему потолку были красочно изображены танцующие фигуры в стиле барокко - все основные члены Двора, а в самом центре, в бархате и золоте, располагалась фигура принца со скипетром. Увидев это, Л. покраснел от смущения, а Мариус засмеялся. Внутри себя Л. словно чего-то опасался, хотя не мог этого понять, ведь он уничтожил врага, разве он не должен радоваться? Что-то смущало Л. и это что-то имело непосредственное к нему отношение.

Незадолго до открытия бала, возле входа была размещена кафедра с открытой книгой и ручкой в виде пера, чтобы гости вписали свои имена. Л. было любопытно, сколько вампиров смогут уделить этому время и внести себя в список? В Замок стекалось великое множество новичков и старейших, где они могли переодеться в предоставленные им роскошные одежды и пройти в бальный зал, впрочем, на бал можно было явиться и в лохмотьях. Даже Габриэль, всегда носившая свою куртку цвета хаки и брюки, разоделась так, что Л. лишился дара речи и даже не узнал ее; на балу Габриэль на правах Королевы Матери заняла место рядом с троном сына. Когда торжество началось, молодые и древние подходили познакомиться с принцем, целуя его кольцо и сообщая свои имена, а Л. говорил каждому из них снова и снова, что все Пьющие Кровь приветствуют их при Дворе.

Потом все закружились в танце. Л. считал, что все это не было подражанием смертной жизни, которого он когда-то добился с Луи и Клодией. Это была совершенно другая жизнь, определяемая тем, как все они хотели одеваться, танцевать, говорить и просто быть вместе, а смертная жизнь не имела к этому никакого отношения.

Остановив музыку, Мариус провозгласил, что сократил свою объемную конституцию до нескольких простых правил: «убей злодея ради собственного спокойствия и всегда храни в тайне наше существование, нашу природу и наши силы». Все присутствующие одобрили эти заповеди. Мариус заговорил о битве Л. с Рошамандом – Л. не раздумывая ни секунды готов был умереть, чтобы Двор продолжил существование и ни один пьющий кровь в истории подобного не делал. Л., смущенный его словами, сказал лишь, что все это именно то, о чем он мечтал для всех - чтобы Двор жил вечно и чтобы все любили друг друга, и его слова были встречены аплодисментами. Произнеся это, Л. посмотрел на Армана, который незаметно для всех с улыбкой кивнул ему.

Все, чего Л. когда-то хотел и на что надеялся, было воплощено здесь, рядом с его братьями и сестрами. Как он мог желать чего-либо еще? Это было победой Л., теперь все они могли обнять друг друга, отпустив резделявшую их веками ненависть. Он ощутил, как отделявшая его от других Бессмертных на протяжении веков ледяная стена наконец треснула. И теперь он знал, что может быть тем правителем, которого хотел видеть его народ. Потому что они были действительно его народом, его племенем, его семьей. И что бы ни случилось в будущем, это будет не просто историей Лестата - это будет историей их всех.

[Пушинка]

rena, спасибо!

Какие у тебя впечатления от книги?

[rena]

Пушинка,

Да, главное тот же Дэвид есть, а Дэниела нет, но раз его не убрали из приложения, то не все потеряно. А из тех старых спойлеров я только прочитав книгу поняла, что имелось в виду под "полностью скрученными головами".

[rena]

Что могу сказать о самой книжке. Мне скорее понравилось. Многие возмущены, что книга слишком короткая, а как по мне, в этом ее преимущество. Среди плюсов можно назвать то, что она не перенасыщена новыми/старыми персонажами и существами, от которых, например, в «Принце» голова шла кругом. Рептилоидов здесь примерно 9%, что не может не радовать. Новые персонажи есть, но их не много и они не успевают надоесть. Роша убили, но кому какое дело до него? Хотя я бы предпочла, чтобы убрали кого-то из рептилоидов или тех же Роуз с Виктором… Митьки мне решительно мало! По-моему, он чудесен. Арман выдерживает свой характер и здесь я люблю его больше всех. Мариус в начале был мрачно настроен, но под конец как-то растерял свой скептицизм. Сцена на балу с целованием гостями руки напомнила Бал у Сатаны. Картины насилия брутальны и очень красочно выписаны. Да, каких-то неожиданных поворотов здесь не найти, Лестат по-прежнему спасает и любит всех и никто из любимых героев не умирает. Даже если бы я не читала спойлеров до этого, все равно бы ни за что не поверила, что Мариус или Луи могли бы умереть, автор уж слишком любит их. Когда читаешь, точно знаешь, как будут развиваться основные события, и мне как раз не хватило неожиданностей и непредсказуемостей в действиях персонажей – их поведение не отклоняется от нормы. Лестат… излишне скромен, с каких пор? Ему не мешало бы поработать с самооценкой. Слишком счастливый конец можно было бы сделать открытым, если вдруг в разгар бала что-то бы нарушило их счастье, это бы подогрело интерес к продолжению. Но, в общем, книге бы поставила 4, а учитывая, что все живы и счастливы, можно и 4+, почему нет.

[Пушинка]

[rena]

Пушинка, Арман такой хороший) В сцене, где он объяснялся с Лестатом, у меня сердце кровью обливалось, когда он сказал, что ему некуда идти и он будет всегда здесь, если понадобится. Мне буквально хотелось его обнять и пожалеть.

Скромность - не порок, что называется. Очень смешно, что Л. сказал Капетрии, что больше не окажется в дураках, это можно будет ему припомнить в следующей книге, когда рептилоиды захватят мир) Если конечно автор не.. удалит их из приложения.

[Antib]

[Пушинка]

Чем дальше, тем больше меня напрягает появление новых старых вампиров. Это выглядит очень неестественно Даже несмотря на силу клыкастого СМИ.

Кстати, на прошлой неделе книга попала на пятое место в списке бестселлеров от New York Times.

[Antib]

Аналогично. Кто у нас из форумчан мониторит мордокнижные пространства? Кто-нибудь из фейсбучников уже осмелился спросить Её о том где все эти джентльмены прятались предыдущие 4 тысячи лет и был ли ответ?

[rena]

Ни одного подобного комментария под ее постами замечено не было, а если бы и был, вряд ли бы он удостоился ответа

[Танья Шейд]

Пушинка,
Про место, где Энн Райс упомянула практически всех, но не упомянула Дэниела - это про картину? Там на самом деле многих не хватает. Про Квинна и Мону уже говорили, а ещё я заметила отсутствие на картине Николя, Сантино, Сантьяго, Петронии (хотя Арион есть), Манфреда Блэквуда. Наверняка не хватало и кого-то ещё, кого я сейчас навскидку не вспомню.
Книга в целом понравилась, хотя судьба Рошаманда и особенно Бенедикта огорчила.