Маскарад онлайнГабриэль
{Gabriel d'Estre}
Я открыла глаза, и в них
немедленно забилась земля. Опять то же
самое! Никак не могу избавиться от этой
привычки. Каждое утро, уходя под землю,
я обещаю себе, что не открою глаз, пока
не выберусь на поверхность: выкопаться
из влажной почвы с закрытыми глазами не
составляет для меня труда. Но каждый
раз, как только солнце исчезнет за
горизонтом, я открываю глаза. Я бы
чертыхнулась, но тогда земля попала бы
еще и в рот, а мне этого совершенно не
хотелось, поэтому пришлось отложить
свои комментарии на потом. Я
зажмурилась и стала руками разгребать
слой земли, который отделял меня от
поверхности. Она была влажная и пахла
прелой листвой. Теплый и приятный запах,
напоминающий осень во Франции. Но это
была не Франция. И не осень. К запаху
листвы примешивались еще сотни других.
Наконец, я выбралась: одежда на мне уже
давно превратилась в лохмотья,
перемазанные в земле, но это меня мало
волновало. Я стряхнула землю с лица и
волос и прочистила глаза. Теперь я была
готова. Небо было чистое, без единого
облачка, и очень-очень близко. Казалось,
подними руку, и вот оно. Светили звезды.
От еще теплой и влажной земли к небу
поднимался пар, смешанный с запахом
гниющих растений. Ночь. Лес. Джунгли…
Что может быть прекраснее?
Я огляделась, ища глазами
свою спутницу. Она должна была уже быть
здесь. Но почему-то ее еще не было.
Странно. Рахин никогда не опаздывала,
она всегда точно чувствовала момент
моего пробуждения и уже ждала меня в
ближайших зарослях, слившись с ночной
темнотой. Рахин – моя единственная
подруга. Мы вдвоем охотились, вместе
следили за ее котятами, защищая их от
любой угрозы. Потом, когда они
вырастали, им уже не нужна была никакая
защита: мало кто в джунглях отважится
напасть на черную пантеру. А Рахин была
именно черной пантерой, совершенно
незаметной в ночном лесу. Ее движения
были плавны и грациозны, но в тоже время
смертоносны. Мы с ней отлично понимали
друг друга и вместе опустошали целые
деревни, изводили целые племена,
живущие в джунглях. Нас боялись, нам
приносили жертвы, и мы их принимали.
Почти всегда. Но сейчас Рахин не пришла.
Я никогда не думала, что буду о ней
беспокоиться, но я беспокоилась.
Подождав еще чуть-чуть, я зашагала по
направлению к ее убежищу. Там должны
быть котята. Их она точно никогда не
оставит. Вскоре я была на месте. Здесь
стояла подозрительная тишина. И
пустота. Даже ночные птица прекратили
свои обычные разговоры. Такая тишина
стояла в разоренных нами деревнях. Я
почуяла беду и смерть. Котят не было.
Рахин тоже. Кто же мог это сделать с ней?
Кто осмелился? Конечно же, это не
запуганные аборигены! Они считали нас
богами, они никогда бы не осмелились.
Значит, снова это случилось. Снова мне
придется переменить место обитания.
Боже! Ну почему они появляются везде,
как зараза? Белые люди! Европейцы! Со
своими ружьями они считают себя
хозяевами вселенной. Они скоро
превратят этот уголок Рая в настоящий
Ад. Они сведут леса, вырежут местное
население, уничтожат животных… Они
будут здесь жить, блаженствуя на чужих
костях. Их так много, что они везде
чувствуют себя хозяевами, и они сильны.
Сильны не сами по себе, а своим оружием.
Ружья – вот проклятое изобретение!
Ружьям покорится весь мир, ружья
уничтожат все, что будет расходиться с
представлениями их обладателей о “правильной
жизни”, о морали и законе. И вот они
добрались сюда, в этот первозданный
уголок природы. В мой уголок природы.
Этого я им не позволю! Ружья могут
справиться с чем угодно, но не со мной.
Европейцы, в сущности, те же дикари:
стоит показать им, что это место
проклято, и они уберутся восвояси! Я
приняла решение. Осталось узнать, где
находится их лагерь. Это тоже оказалось
несложно. Но этот лагерь был уже
совершенно не таким, как последний, с
которым я сталкивалась. Здесь уже
совершенно не было лошадей, на которых
они имели обыкновение передвигаться.
Вместо этого я заметила
какое-то
странно сооружение на четырех колесах,
с открытым верхом, четырьмя дверями и
стеклами по всему периметру. Это нечто
было сделано из металла. Палатки тоже
поменялись. Они уже не выделялись на
фоне ландшафта, покрашенные в зелено-коричневые
тона, они были практически незаметными
с большого расстояния. И сами европейцы.
Они сильно переменились с момента
нашей последней встречи. Среди них были
и женщины, одетые в мужские штаны. А
самое главное – их мысли. В них я прочла,
что убийства в их намерения сейчас не
входят. Вернее, почти не входят. Кое-кто
из них приехал поохотиться. Правда, он
старательно скрывал это от остальных.
Но все остальные приехали лишь
исследовать джунгли. Но Рахин… Рахин
была мертва. Охотник успел побывать
около ее убежища, выследить ее и убить.
За это он поплатится. А вот ее котят я
нашла мирно спящими в лагере. Похоже,
женщины – исследователи решили
приютить их. Я решила, что не буду их
забирать. Мне не вырастить их одной. А
эти люди должны о них позаботиться.
После того, конечно, как Охотник умрет.
Я не буду подвергать свои джунгли
опасности. Поймать его не составит мне
труда. Привлечь его видениями, заманить
в ловушку и медленно, мучительно
медленно, выпить его кровь, заполняя
его душу ужасными видениями. Пусть
умрет в страхе и муках. За Рахин. А пока
мне хотелось исследовать лагерь.
Пойми, я не знаю, зачем я тебе
это рассказываю, ведь ты все равно меня
не слышишь. Ты где-то далеко, так далеко,
что мне туда никогда не добраться. Я
теперь не нужна тебе. Тебе никто не
нужен. Но мне важен этот рассказ. Пусть,
ты меня не слышишь. Ты и раньше меня не
всегда слышал. Не смотря на всю любовь.
Ты не слышал. Не понимал моих мыслей,
моих желаний. Но любил, а теперь…
Теперь я уже не чувствую твоей любви.
Тебя будто вообще нет на свете. И это
страшно. Ты рядом, но душа твоя исчезла
отсюда, испарилась. Но я буду
продолжать свой рассказ. Пусть, ты
странствуешь сейчас где-то далеко, но
мне почему-то кажется, что я просто
обязана рассказать. Не для тебя. Для
себя.
Европейцы оказались
интересными и забавными людьми. Они
искренне заботились о природе. Правда,
я нашла в лагере еще несколько животных.
Но все они мирно спали. Я поняла, что их
утром выпустят в джунгли. Все в лагере
должны были спать, но не спали. Правда,
на улице никого не было. Большинство
собралось в большой палатке, они что-то
оживленно обсуждали… Но кое-кто сидел
в одиночестве в палатках поменьше.
Костров не жгли. Вместо них горели
лампы. В одной из палаток я нашла
молоденькую девушку. У нее в руках была
книга, она читала. А еще она слушала
музыку. В ушах у нее были вставлены
какие-то маленькие штучки… Но что я
тебе объясняю?! Это тогда я не могла
понять, что это. Сейчас я знаю. И музыка
заставила меня остановиться. Боже! Это
был твой голос. Полузабытый, но такой
родной. И песня. Ты пел ее для меня!
Только в тот момент я поняла, как же я
без тебя скучала! Я должна была
вернуться к тебе, пусть не на долго, но
увидеть тебя снова было необходимо. Ты
знаешь, что я не могла задержаться на
долго: мы слишком разные. Европейская
цивилизация, как и цивилизация вообще,
меня мало привлекала. Но увидеть тебя,
убедиться, что ты живой, реальный
существуешь в этом мире, было
необходимо. И я решилась. Но сначала
отомстила за Рахин. Все-таки она была
моей подругой уже давно. Для тебя это,
наверное, звучит странно. Хотя… У тебя
всегда были такого рода друзья. Помнишь
своих собак? Как ты жалел, что они
погибли тогда в битве с волками?
Конечно, помнишь. Ты только не знаешь,
как тяжело мне было видеть тогда твои
мучения. Но не будем больше об этом. Я
всегда хотела сказать тебе… Но сюда
идет кто-то. Арман. Я замолкаю. Он меня
не любит. И я его тоже. Мы просто не
понимаем друг друга и никогда не поймем.
Ты хочешь его видеть? Если нет, я ему не
позволю… Но он уже почти подошел к
дверям. Прости, мы вернемся к нашему
разговору потом.
Вернуться
к оглавлению
