Заговор
{Eleni }
“Кэйман?”
Тихий мелодичный голос, едва заметный
жест в полутемном, пропахшем сыростью
помещении. Она выглядела совсем
измученной, а глаза.. Кэйман старался не
смотреть туда, где раньше сияли
восхитительные светло-изумрудные
глаза, глаза, которым он продал свою
душу в первый миг, когда их увидел.
“Да, это я”. Он неслышно затворил дверь
и поймал ее руку, затем опустился на
землю, бережно привлек к себе и усадил
на колени. “Мекаре спит?”
“Да, она заснула. Мне кажется, ей стало
хуже”. Ее голос дрогнул. Ведьма,
восхитительная рыжеволосая ведьма, как
много он отдал бы несколько месяцев
назад за то, чтобы иметь возможность
вот так вот просто гладить ее волосы,
сознавая, что она полностью в его
власти.
“Сегодня я увижу Акашу. Ее муж будет
отсутствовать, так что никто не
помешает нашему разговору”. Глаза на
секунду потемнели и блеснули стальным
огнем.
“Кэйман, ты понимаешь, что если
допустишь ошибку, ты погубишь и себя и
нас?”
“Да… Но она ни о чем не догадывается.
Иначе она не отправила бы меня узнать о
том, какой резонанс вызвала эта история
в ее владениях. Она мне полностью
доверяет”.
“Ты уверен, что это единственная
возможность?”
Кэйман тихо засмеялся. “Ты не видела,
какой она стала сильной. С тех пор, как
это произошло, на нее было совершено
два покушения. Бесполезно. Она стала
бессмертной…”
“Но ты сам говорил, что она способна
читать мысли. Если она….”
Кэйман грустно улыбнулся.
“Она слишком напугана тем, что с ней
творится и слишком мне доверяет. К
сожалению или к счастью. Я знаю Акашу.
Она не подвергнет мои слова сомнениям”.
Маарет сжала его руку и кивнула.
“Хорошо. Я тебе верю. Предположим, тебе
удастся спровоцировать Акашу… Но
Мекаре! Я чувствую, что вчерашняя ночь
сломила ее. Она винит во всем себя и не
захочет по доброй воле принять от тебя
силу, исходящую от Акаши.”
“Я буду убедителен. Ей придется
выбирать между новой жизнью и
мучительной смертью. То, что мы хотим
получить от Акаши ее силу, знаем только
ты и я, и эта история умрет вместе с нами…
Или потеряется в запутанных лабиринтах
легенды. В конце концов, это слишком
незначительно…”
Кэйман поднялся.
“Мне пора”.
***
“Наконец-то!”
Акаша стремительно подбежала к Кэйману
и прижалась к его плечу.
“Боже мой,
Кэйман, если бы сегодня не появился, я
была готова отправиться в это
проклятое место на поиски!”
Такая же порывистая и страстная, какой
она была при жизни. Кэйман всегда
поражался, как в хрупкой, изящной и
такой юной королеве уживались
одновременно жестокость богини и
несдержанность ребенка. Когда он
впервые увидел ее, он был покорен ее
рассуждениями о жизни и манерой
ведения беседы, но более всего – тем
уважением и восхищением, которые она
питала к собственному мужу. Кэйман с
дружеской почтительностью поцеловал
ее руку. Рука казалась почти теплой –
видимо, кого-то из придворных постигла
сегодня печальная участь стать жертвой
Королевы.
“Я знаю о чем ты думаешь…”
Акаша грустно улыбнулась и медленно,
стараясь двигаться как можно более по-человечески,
направилась вглубь комнаты, увлекая
его за собой.
“Сегодня мне снова пришлось убить.
Также, как и в прошлую и позапрошлую
ночи. Ты знаешь мою тайну, и
единственное, что я могу сказать себе в
оправдание – эти люди в некоторой
степени заслуживали смерти”.
В его глазах на секунду промелькнул
тревожный огонек, и, заметив это, Акаша
нетерпеливо взмахнула рукой.
“Не бойся, мой любимый друг, я больше не
буду пугать тебя кровавыми
подробностями и просить вновь и вновь
выслушивать, что я чувствую и как мне
больно
сознавать, во что я превратилась. Это в
прошлом, ты и так вынес достаточно моих
слез и сомнений. Что произошло, то
произошло…”
Они замолчали. Кэйман смотрел на
хрупкую фигурку той, которой когда-то
клялся в вечной верности. Сейчас, когда
она стала настолько
могущественной, она иногда казалась
ему беззащитной и потерянной. Акаша.
Его королева. Она снова улыбнулась, и
Кэйман смутился.
“Прости. Я все время забываю, что ты
читаешь мои мысли”.
“Я не читаю мыслей тех, кого я люблю. Я
вообще не читаю мыслей без
необходимости – мне и так слишком
непросто дается моя новая жизнь. Но это
не имеет значения. Рассказывай, что
тебе удалось узнать”.
Кэйман пожал плечами.
“Не думаю, что мне удалось узнать что-то
утешительное. Наши подозрения
подтвердились. Эти ведьмы и их судьба
становятся легендой. Народ передает из
уст в уста рассказы о том, как, по их
мнению, несправедливо поступили с
ведьмами, причем, украшая рассказы
совершенно немыслимыми подробностями.
Более того, мне показалось, что для того,
чтобы вспыхнуло восстание, не хватает
одной искорки. И этой искрой станет
намеченная казнь…”
Кэйман вздохнул и поднял глаза к
собеседнице. Акаша сидела, подобрав под
себя колени и смотрела перед собой.
“Мы крупно рискуем собственным
спокойствием, оставляя их здесь”
Акаша поднялась и зашагала по комнате.
“Прекрасно… Прекрасно…. И это значит,
что мы снова находимся там, с чего
начинали. Мы не можем их сжечь, как
ведьм, мы не можем отпустить их, мы не
можем оставить их у себя, как пленниц.
Но что же нам делать, Кэйман? Что же нам
делать…”
В голосе Акаши промелькнуло отчаянье.
Кэйману вновь стало не по себе. В тот
день, когда он стал королевским
управляющим, он поклялся, что будет
охранять честь и свободу Королевы до
последней капли крови, но кто мог знать,
что встреча с близнецами перечеркнет
все, чем он жил раньше и сделает его
рабом… Нет, только не думать. Кэйман
отвернулся и некоторое время стоял,
разглядывая звезды. До рассвета
оставалось не так много времени, а его
снова одолевали сомнения. Последние
часы жизни близнецов… Он обещал помочь
им, и если он не вырвет из Королевы ее
волшебный дар, он и только он будет по-настоящему
виновен в их гибели. Если он сделает то,
что обещал Маарет, у них появится шанс
выжить, но что станет истинной ценой за
предательство той, которая не способна
никогда и ни в чем его заподозрить?
Усилием воли Кэйман заговорил, и с
каждым словом голос его звучал все
более уверенно. То, что он обещал Маарет,
должно было состояться. Сомнения
кончились – Маарет победила.
“Акаша! Мне кажется, я нашел выход… Это
так непохоже на жалкие решения, которые
лепечут королевские мудрецы. Это было
так просто, что…”
“Кэйман, нет! Я знаю, о чем ты подумал! Я
не смогу так рисковать твоей жизнью и
разумом! Мы до сих пор не знаем, что
значит наложенное на меня проклятье! Я
знаю, ты хочешь нам помочь, но если мы
тебя потеряем…”
“Этого не будет, Акаша. До этого дня все,
кто с ними сталкивались, были простыми
смертными, но если ты проделаешь со
мной то же, что ты проделала с Энкилом…
Я знаю, вы не можете рисковать собой, но
я – это другое. Вы могущественны, вы
всесильны, если ты дашь мне часть своей
силы, я смогу проникнуть в их мысли, в
конце концов, завоевать их доверие и
узнать, что они представляют из себя на
самом деле! Акаша, ты должна решиться. Я
готов. Кто-то должен их остановить – мы
не сможем держать их в плену вечно! Как
только я….”
“Я поняла тебя…”
Акаша приложила палец к его губам.
“Мне надо подумать. Мой верный,
единственный друг, если бы ты знал, на
что решаешься, попросив меня сделать
тебя подобным мне… Ты должен отдохнуть.
Завтра, как только небо засияет
звездами, я снова буду здесь. Я скажу
тебе свое решение. А теперь иди…”
Кэйман горько усмехнулся.
“Завтра будет поздно. Я решился на это
сейчас, и не хочу, чтобы сомнения
заставили меня отступить”.
Кэйман наблюдал за тем, как в ней
боролись любопытство и ужас. Его
прекрасная королева, он видел, что она
больше не может противостоять
искушению узнать, насколько
простирается ее власть – Кэйман закрыл
лицо руками, чтобы прекратить поток
мыслей. Но он
не мог остановиться- жажда добиться
волшебного дара любой ценой сжигала
его также, как Акашу, сгорающую от
желания повторить то, что она сделала
со своим мужем. Еще одна попытка.
“Ты правда хочешь, чтобы я это сделала?”
Ее голос изменился – от волнения он
стал тихим и вкрадчивым, а глаза
превратились в два сияющих огненных
озера.
“Да, моя королева”.
Акаша провела рукой по его шее.
“Мне страшно, Кэйман. Сегодня я вдруг
подумала, что если ты столкнешься с
ними так близко, если попытаешь
проникнуть в
их тайну…Я боюсь тебя потерять. Очень
боюсь. Я люблю тебя, мой бесстрашный и
мудрый друг, и я не представляю себе,
как я буду жить, если я тебя потеряю”.
Голос Кэймана ни разу не дрогнул.
“Не бойся, Акаша. Я бы не рискнул пойти
на этот шаг, если бы не был
уверен в своих силах. Я принес свою
клятву, и ты – моя единственная
королева и повелительница. Я все
продумал. Получив твою силу, я возьму на
себя ответственность и проделаю это с
ними, а потом… Потом мы огласим решение
Короля и Королевы о помиловании
и дадим
распоряжение слугам, чтобы те
выпустили их на волю… Днем… Люди
увидят, как на их глазах их руки
покрываются ожогами, и тогда уже никто
не посмеет сказать нам, что мы
уничтожили ни в чем неповинных женщин…”.
“Благославляю тебя”, - прошептала
Акааша и, сделав несколько шагов назад,
поманила его за собой.
“Иди ко мне… Кэйман… Мой Кэйман…”
Вернуться
к оглавлению
