Вампиры Анны Райс

[Heretica]

АВТОР: Seed(IWS) (i-w-stupid@yandex.ru)
НАЗВАНИЕ: Малышка Клодия
ФАНДОМ: Вампирские Хроники
РЕЙТИНГ: R
ЖАНР: AU
СТАТУС: закончено
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Клодия, выдуманные персонажи
ОПИСАНИЕ: После пожара в Театре Вампиров останки Клодии находит сумасшедший профессор.
ОТ АВТОРА: мои фантации о другой судьбе Клодии.



Глава I
Пожар, сжегший, так называемый Театр Вампиров наделал много шума в Париже. Пострадало еще несколько дорогих домов, и, так как район был не из дешевых, к разбору завалов хотели приступить незамедлительно, но для этого необходимо было отыскать владельца театра, и узнать его решение о том, что он будет делать с землей. Владельцем оказался некий Лестат де Лионкур, но в городе его не было, а его адвокат отказывался давать о нем какие-либо сведения. Вот и пришлось оставить попытки разобрать сгоревшее здание.
На следующую ночь после пожара, ясную, лунную и по-весеннему теплую, рядом с развалинами театра появилось две фигуры. Территория обгорелого здания была оцеплена веревкой, чтоб на какого-нибудь незадачливого прохожего не свалилась обгорелая балка. Фигуры бесшумно приподняли ограждение и двинулись к бывшим когда-то красивыми, но ныне почерневшим дверям.
- Что мы здесь ищем, доктор? Неужели вы думаете, что кто-то из них не успел спастись?- сказала фигура поменьше писклявым голосом.
- Я тоже сомневаюсь, что что-нибудь здесь найду, но попытка не пытка! - бодро ответила высокая сутулая фигура в цилиндре.
Ступив на крыльцо, высокий человек аккуратно тронул дверь, но та не поддалась. Потерев руки друг об друга, он приложился плечом, и, издав мычащий звук, сдвинул дверь с места. Весело хихикнув, господин вошел внутрь. Невысокий последовала за ним.
- Зажги фонарь, Гюнтер, не хватало того, чтоб и нас тут похоронили.
Невысокий человек достал что-то из под плаща, чиркнула спичка, и фигуры осветил огонь от фонаря. Теперь можно было их рассмотреть. Высокая фигура оказалась сутулым, худощавым месье лет пятидесяти с выбеленными взъерошенными волосами, торчащими из-под цилиндра. На этом господине было пенсне, смешно увеличивавшие его глаза, находящиеся и без того на выкате. Человек ростом поменьше был молод и полноват, со скомканными сальными волосами, отросшими ниже плеч. Высокий был одет по моде, но как-то аляписто, неаккуратно. Молодой человек вообще был в собранном костюме, состоящим из панталон, жилета и плаща разных темных цветов.
- Надо осмотреть сначала фойе, зал, сцену, а потом подвал. Я уверен, что здесь огромный подвал! Их же здесь было не меньше тридцати! Интересно, он тоже сгорел?- сказал высокий человек.
- Доктор, посмотрите, потолок сгорел, все на одном честном слове держится! Вам-то все равно, а я инвалидом могу остаться!- взмолился Гюнтер, приподняв фонарь и осматривая фойе.
Вид открылся ему не из приятных. Мраморный пол почернел от копоти, стены обгорели, обои обуглились и отклеились, драпировки были опалены. Видно было, что эпицентр пожара был не здесь, так как кое-где остались не тронутые огнем места. Дверь из фойе, в котором стояли доктор со своим помощников, вела в зрительный зал со сценой. Пройдя достаточно быстро и бесстрашно через фойе, они двинулись в зал. Там дело обстояло хуже, пожар не пощадил сцены и зрительских мест. Посередине самой сцены зияла большая дыра, как будто внутри нее что-то взорвалось. Когда Гюнтер шел сквозь зрительный зал на него упал большой кусок штукатурки, сильно его испугав.
- Ай! Вот, я же вам говорил! А вы еще в подвал хотите!
- Тихо, Гюнтер! Не говори громко, а то еще что-нибудь отвалится!- нежно отряхивая плече своего спутника, проговорил доктор.- Здесь тоже ничего нет, я бы почувствовал. Я слышу что-то бьющееся в этом здании, но это далеко. Пойдем вниз, здесь точно бесполезно искать.
- Но где дверь в подвал?
- Наверняка за сценой. Я бы там сделал.
Пройдя за кулисы, спутники аккуратно пробрались через скопление различных обгоревших вещей, мебели, и упавших с потолка балок, нашли большую дубовую дверь, весящую только на нижней петле.
- Видимо кто-то отсюда выбрался! Пойдем, Гюнтер, «это» там, я чувствую!
- Доктор Крусп, а зачем вам вообще останки мертвых вампиров? Ведь их пепла у вас навалом.
- Видишь ли, Гюнтер, здесь могут находиться, так сказать, недогоревшие тела. Я хочу попробовать воскресить их!- тихо ступая по обугленным каменным ступеням, ведущим в подвал, воскликнул Крусп.
- Ох, мастер, доиграетесь вы в эти свои игры. – покачав головой, пробормотал помощник, неохотно следуя за своим господином.
То, что они увидели внизу, оказалось еще хуже, чем у сцены. Большой зал, уставленный остатками многочисленных гробов, был черен, как дегтевая бочка изнутри. Повсюду был пепел, и кое-где валялись куски почерневшей плоти, куски кирпича и черные доски.
Гюнтер фыркнул и зажал рукой нос. В подвале воздух был спертым, поэтому все запахи здесь застоялись. Пахло горелым деревом, плотью и пеплом. Доктор без отвращения начал прохаживаться по залу, высоко подняв перед собой керосиновый фонарь, что-то отшвыривал, а что-то подбирал.
- Смотри, Гюнтер, им не дали уйти! Видишь, сколько останков на полу!
- Вижу, месье, и если мы отсюда побыстрее не выберемся, то вам придется меня взвалить на одно плечо, потому что я отключусь!- нервно пропищал помощник, оглядываясь вокруг.
- На, возьми мой платок, прикрой нос и рот. Поможет.
Доктор Крусп протянул Гюнтеру свой платок, окантованный кружевом, и помощник благодарно принял его. Мастер прошелся по нескольким разрушенным коридорам в сопровождении своего помощника, но ничего интересного для себя не обнаружил.
- Ну все, вы утолили свое любопытство, мастер? Можем отсюда убираться?
- Нет! Я не могу понять, откуда где источник того таинственного биения! Надо искать. – и Крусп наугад двинулся в сторону очередного коридора. С каждым шагом его походка становилась все увереннее. Пробравшись через обломки досок, доктор понесся бегом к открывшейся им из темноты двери. Гюнтер, тяжело дыша, остановился у него за спиной. Мастер коснулся почерневшей ручки. Большой, тяжелый засов, обгорелый по краям, валялся рядом. Железная дверь поддалась. Открыв ее, доктор так резко остановился, что его молодой помощник налетел на него. Высоко подняв фонарь, Крусп осветил помещение. Это оказалось дно глубокого вентеляционного колодца, с круглыми стенами, метра два в диаметре. Колодец выходил на улицу и сквозь решетку наверху виднелись звезды. Напротив двери, у противоположной стены что-то было. Спутники придвинулись ближе.
- Есть!- негромко воскликнул доктор.
Неуверенно протянув руку, он коснулся груды пепла, лежащего на полу.
- Это вампиры, да?- спросил Гюнтер с нотками жалости в голосе. – Их, ведь, заперли здесь, да? Тут стены не черные, пожар сюда не дошел.
- Ты совершенно прав, мой юный друг. – грустно промолвил доктор, нежно коснувшись пепла.
Горка пепла посыпалась на пол.- Я думал, тут что-то «живое», а это лишь боль.
Пепел перестал падать, но не рассеялась на полу. Под одной кучей пепла оказалась другая, потверже. Доктор коснулся и ее, но она не стала осыпаться. Грустное выражение лица доктора сменилось удивлением и интересом. Он еще раз, на этот раз увереннее тронул пепел, тот оказался твердым. На ощупь это было похоже на песочную фигуру, скрепленную водой, но сухую.
- Неужели это то, что я искал?- воскликнул доктор, всплеснув руками.- Гюнтер, давай наш мешок!
Удивленный Гюнтер достал большой шелковый мешок, и подал его господину.
- Помоги мне! Только очень нежно, он может рассыпаться! – воскликнул мастер. Он был очень возбужден своей находкой.
Вдвоем они уложили несколько больших, размером примерно с крупных кошек, кусков в мешок, и досыпали туда несколько оставшихся частичек. Аккуратно водрузивши мешок на плечо Гюнтера, они двинулись к выходу, надеясь ничего не задеть.
Выйдя наружу, они вдохнули свежего ночного воздуха. За углом улицы, на которой стоял театр, их ждала повозка, запряженная одной лошадью.
- Ну что, Вил, долго нас ждал?- гладя коня по шее, спросил Гюнтер.
- Поедем домой быстрее, - сказал в волнении доктор Крусп.- Скоро рассвет, а мне еще надо осмотреть останки.
- Я все-таки не понимаю, доктор. – взяв поводья в руки, проговорил Гюнтер. Он дернул ими, и конь Вил бодренько поцокал копытами в сторону дома доктора.- Это просто останки, и все. Я даже не разобрал, кому они принадлежали. Не понял где руки, а где ноги. А вдруг мы забыли голову?- засмеялся Гюнтер.
- Я уверен, что забрал все. Мои ощущения меня не подвели.- сказал из-за спины своего помощника доктор, осматривая содержимое мешка.- Ты не слышишь этого, но внутри этих частичек тела бьется сердце!

Глава II

Утром доктор Крусп всегда куда-то уходил, и появлялся только вечером. Гюнтер к этому привык, потому что дом его мастера оставался целиком и полностью в его распоряжении. Хотя особого удовольствия от этого он не испытывал, потому, что почти весь день спал из-за своих ночных прогулок с хозяином. Дом доктора представлял собой большой особняк на окраине Парижа. Внизу, в подвале была большая лаборатория, в которой Крусп творил свои эксперименты, заставляя Гюнтера нервничать от многочисленных взрывов и хлопков.
Вечером, когда вернулся доктор, Гюнтер уже готовил стол в лаборатории, раскладывая на нем останки. Крусп вернулся, как всегда, порозовевшим и бодрым. Напевая что-то, он поздоровался со своим помощником и подошел к столу. Надев на глаза прибор с двумя большими линзами, доктор принялся осматривать частички тела. Их было пять крупных и множество мелких. Частички напоминали остывшую лаву, но не такую плотную.
- Ммм…Приготовь раствор, который я позавчера сварил. Налей его в тот большой стеклянный цилиндр и положи его горизонтально. Закрепи по прочнее!- задумчиво отдал приказания своему помощнику доктор, нежно прикасаясь к останкам.
Гюнтер тот час же достал большой стеклянный цилиндр, длиной примерно два метра и восемьдесят сантиметров в диаметре. Закрепил его на стальном столе с помощью прутьев. Этот механизм они с хозяином смастерили с месяц назад, но Гюнтер не понимал для чего он. Помощник снял с одного конца цилиндра крышку, и профессор аккуратно разложил останки внутри цилиндра в понятном только ему порядке. Закрыв крышку, помощник открутил пробку, находящуюся сверху цилиндра по центру и с помощью трубки залил в него раствор, о котором говорил мастер. Раствор залил цилиндр полностью, не оставив пузырков воздуха. По консистенции он был гуще воды и слегка мутноват, имел зеленоватый оттенок. Гюнтер не знал, из чего мастер приготовил раствор, но пах он приотвратно. Доктор отделит трубку, но не стал затыкать отверстие пробкой. Вместо этого он достал наточенный скальпель и стеклянный мерный стаканчик.
- По моим подсчетам надо два литра моей крови.- сказал доктор. Гюнтер побледнел.
- Неужели вы готовы ради этого жертвовать?- запищал он.
- Это того стоит, друг мой. Надеюсь, я добьюсь успеха! На, держи. Выливай туда.- и доктор подал полный стакан крови своему подмастерью. Дрожащей рукой Гюнтер вылил стакан густой жидкости в цилиндр. Кровь достаточно быстро струилась из разрезанной руки Круспа. Этот ритуал они повторили четыре раза. После этого они заткнули цилиндр пробкой.
Доктор Крусп отошел подальше от цилиндра, и начал наблюдать за происходящими в нем процессами, закрывая руку ладонью. Гюнтер тоже заворожено уставился в него. Внутри частички тела, плавающие, в уже розоватом растворе, как-то постепенно начали светлеть, неровности на них сглаживались. И вдруг из различных краев и трещин останков выплеснулась какая-то синевато-зеленая жидкость и в цилиндре помутнело.
Они оба издали ахающие звуки и доктор проговорил:
- Да, это именно то, на что я надеялся! Все идет по плану. – и с довольным видом он крепко прижал края ранки на руке и та быстро затянулась.
- Но что это было, профессор? Что за жидкость из них вытекла?- спросил взволнованный помощник.
- Это кровь, Гюнтер. Горелая, испорченная кровь. Останки от нее освободились, как ты видишь.
Молодой помощник уставился на своего мастера с непонимающим видом, но постепенно выражение его лица смягчилось. Он внимательно посмотрел доктору в лицо. Оно было бледным и серым с большими мешками под глазами, губы побелели.
- Доктор Крусп, вам надо…эээ…подкрепиться! А то у вас вид, как у покойника.- сказал он, делая вид, что что-то ищет на столе. Гюнтеру не нравилось такое состояние в хозяине, потому что казалось, что в такие моменты его глаза начинают пылать хищным огнем.
- Знаю, знаю, но мне так не хочется его покидать! Восстановление продлится несколько дней, я так думаю. За этот период тело будет постепенно формироваться из останков. Надеюсь, все пойдет по моему плану. Так, а мне действительно надо подкрепиться. Пойдем, погуляем, Гюнтер. Ночь теплая.
Выйдя на улицу, где было уже не так много прохожих, они двинулись к центру Парижа. Гюнтер знал, что его хозяин еще кого-нибудь сегодня убьет, но уж лучше кого-нибудь, а не его самого. Юный помощник очень любил своего хозяина, и прощал ему такие грехи. Профессор уже много лет искал замену человеческой крови, которую он был вынужден пить, пытался ее создать. Но постепенно убеждался, что возможности науки их века еще не подошли к тайне разгадки состава крови. Гюнтер никогда не спрашивал, может ли он стать таким же как его мастер, и ему не так уж и хотелось становиться таким. Возможность убивать людей для выживания не прельщала Гюнтера. Но и сам доктор никогда и не упоминал, как он стал таким. О своем прошлом он вообще мало что говорил.
Зато доктор Крусп мечтал о том, чтоб Гюнтер пошел учиться, нашел порядочную работу и завел семью. Он говорил об этом с таким рвением, что Гюнтеру становилось не по себе. Как будто доктору будет от этого какая-нибудь выгода. Но Гюнтер точно решил, на сколько бы сильно он не любил профессора, он не подпустит его близко к своим близким.
Дойдя до Собора Парижской Богоматери, доктор свернул за угол, кого-то там увидев. Гюнтер остался ждать. Крусп ненавидел убивать людей. Он всегда пользовался тем, что давали его новые способности, чтоб сделать смерть своей жертвы как можно безболезненней. Когда-нибудь секрет крови будет раскрыт и ему не придется убивать невиновных для своего выживания. А пока он сможет сотворить чудо, на которое способен только Господь. Спасти невинную жизнь, хоть даже и жизнь вампира. Он давно мечтал создать кого-либо, так как после превращения природа отняла у него возможность творить жизнь.
Выйдя из-за угла, он вытер рот рукавом, повернулся к собору, перекрестился и тихо проговорил молитву.
- Пойдем, Гюнтер! Хочу еще раз перед рассветом посмотреть на мое творение.- сказал он.
Следующие четыре ночи они провели, ведя наблюдение, за происходящим в цилиндре. Иногда подливая кровь, но уже не в таких больших количествах. Честно сказать, изменения не были видны из-за мутности. Но на просвет уже становилось ясно, что количество чего-то там внутри увеличивается. Через пять ночей стало понятно, что это человеческое тело, хоть и не очень большое, потому, что как-то проходя мимо цилиндра, Гюнтер громко взвизгнул, увидев маленькую ручку, подплывшую близко к стенке.
И, наконец, на шестую ночь, когда они пришли в лабораторию и подошли к цилиндру, то увидели длинные золотистые волосы, плавающие в мутной воде.
- Семь дней, как я и предполагал.- сказал профессор, подойдя к цилиндру. Семь дней, как неделя Господа, за которую он сотворил жизнь.
Доктор посмотрел вверх, что-то пробормотал и перекрестился. Гюнтер поежился: как можно убивать людей, заниматься наукой и так истово верить в Бога?
- Достанем его завтра. Надо будет убедиться, что процесс восстановления полностью завершен. Достань какую-нибудь чистую тряпку, мы его завернем. Я чувствую, что сердце не перестало биться. Оно живет. Но воздух ему еще не нужен.
У Гюнтера все это в голове не укладывалось, но он поступил, как сказал ему хозяин. Пошел наверх и нашел чистый кусок белого хлопка из одного из многочисленных сундуков мастера.
На следующую, седьмую по счету ночь, доктор пришел домой в небывалом волнении. Гюнтер уже ждал его в лаборатории, расставив везде множество свечей, чтоб лучше ее осветить.
- Как будем сливать раствор?- спросил взволнованный Гюнтер.
- Возьми насос, мы его потихоньку откачаем.
Помощник достал большую трубку насоса, вставил его в аппарат и начал качать воду. С каждым толчком насоса количество жидкости уменьшалось, и вскоре им открылось его содержимое. На дне горизонтально положенного цилиндра лежало тело девочки, малышки с золотистыми кудрявыми волосами, и пепельно-серой кожей. Гюнтер вздрогнул, для него это было не самое приятное зрелище. Профессор же наоборот радостно подпрыгнул и подбежал к своему прибору.
- Гюнтер! До конца откачай раствор, ее надо быстрее вынуть оттуда!- воскликнул он.
Молодой помощник доделал свою работу, но подходить близко, а тем более трогать тело ему не хотелось. Но Крусп настоял.
- Ну что ты ее боишься? Она же еще без сознания! Посмотри-ка, совсем малютка! Ей лет пять-шесть, не больше! Господи, кто же с ней так поступил?- возмутился доктор, уставившись на тело.
- Поступил как, сжег ее, или…?- не понял Гюнтер, и аккуратно снял крышку с цилиндра, которая была ближе к голове девочки.
- Мм, нет…не важно.- задумчиво промычал Крусп, доставая тело.
Они положили тело на стол профессора, покрытый той тряпкой, что принес Гюнтер. Крусп сразу же приступил к осмотру тела. Любопытство Гюнтера все-таки взяло верх, и он подступил ближе, наклонившись, чтоб его рассмотреть. Влажная кожа девочки выглядела отвратительно. Она вся сморщилась от того, что долго находилась в растворе. И, кроме того, была темно-серо-зеленая. Молодому человеку это все напоминало труп утопленника, которые ему доводилось видеть. Только кожа у них была не столь темная. Волосы же были зеленовато-золотистые.
- Какая она красивая, правда?- воскликнул профессор.
- Мм, да.- протянул Гюнтер, подумав, что же здесь красивого?
Доктор достал один из своих многочисленных приборов собственного изобретения, напоминающий рог и приложил к телу девочки расширенным концом, а узкий вставил в ухо.
- Да! Оно бьется! Очень редко и тихо, но оно живет!- сказал Крусп.
- Но как заставить ее очнуться?- спросил недоумевающий Гюнтер.
- Кровь, как всегда кровь. У вампиров тяга к крови сильнее, чем к жизни и смерти, мой друг.
Он опять распорол себе запястье скальпелем, на этот раз уже на другой руке, и приложил к губам девочки. Кровь потоком текла и текла в приоткрытый рот малютки, но ничего не происходило. Гюнтер начал волноваться, а доктор постепенно бледнел, а потом и вовсе позеленел. Еле стоя на ногах, он отдернул руку, зажал ее и отошел в сторону. С разочарованным видом доктор плюхнулся в кресло, и замер.
- Но почему не полу…? – начал было Гюнтер, но отпрыгнул от стола, потому что как раз в этот момент тело девочки вздрогнуло, она резко села, закатив глаза, а потом и вовсе упала со стола на пол. Гюнтер вжался в стену, а профессор наоборот, взволнованно подбежал к девочке. На полу она перевернулась на живот, оперлась на руки, и из ее рта вылилось смесь серой жидкости, в которой она лежала, и крови Круспа. После того, как она сплюнула остатки жидкости, она медленно развернулась к профессору и с диким воплем кинулась на него. Гюнтер подбежал, пытаясь ее оторвать, но она рычала и брыкалась. Но доктор сам был не слаб, поэтому ему удалось оторвать от себя извивающееся, визжащее создание.
- В клетку! – крикнул Крусп.
Гюнтер подбежал к небольшой клетке, которую они соорудили для подопытных животных, дрожащими руками нашел ключ на своей связке и отпер замок. Профессор, крепко держа в руках брыкающуюся девочку, подбежал к клетке, и засунул в нее малышку. Клетка моментально захлопнулась. На полу ребенок от безысходности начал ползать на спине и извиваться, невыносимо крича. Ее глаза закатились, язык метался в открытом рту.
- Никогда не думал, что придется сделать такое, но нам необходимо привезти ей человека, иначе она сойдет с ума! – воскликнул Крусп, бегом поднимаясь по лестнице из подвала.- Побудь с ней! Я скоро!
Гюнтер опустил голову и посмотрел на существо в клетке. Да она уже сошла с ума! Профессор сам сошел с ума, создав такое! Гюнтеру хотелось убежать, лишь бы не слышать ее воплей. У него даже волосы встали дыбом.
Через несколько минут в подвал ввалился доктор, волоча какого-то оборванного, и дурно пахнущего человека.
- Открой!- приказал он.
Гюнтер сразу же подчинился. Профессор швырнул бедолагу в клетку. Взлохмаченная девочка с криками набросилась на него. Тяжело дыша, Крусп отступил на шаг, наблюдая за тем, что происходило в клетке. Ребенок так неистовствовал, что разодрал человеку всю шею, жадно глотая кровь. Зрелище было настолько омерзительным, что Гюнтер отвернулся. Девочка несколько минут вжималась в тело мужчины и пила его кровь. Наконец, до конца насытившись, она оттолкнула труп. Обнаженная малышка была вся в крови, но цвет ее кожи изменился. Он стал нормальным, не бледным и не смуглым, с легким румянцем. Девочка вытерла рот тыльной стороной ладони, и внимательно посмотрела на доктора и его спутника. Гюнтер обернулся, а профессор Крусп встал на колени перед клеткой и тихо спросил:
- Как тебя зовут, дитя?
- Клодия, месье.

Есть продолжение.

[Stanford]

Где оно?

[Heretica]

Эмм,а надо ваабще??

[Antib]

[Heretica]

Antib, спасибо огромное!!!Все изменю,исправлю!!

[Jewellery]

Heretica, действительно интересно написано.
Осмелюсь обратить ваше внимание еще на пару неправильностей

[Heretica]

Глава III

- Клодия?! Неужели ты помнишь свое имя?- изумился доктор, подползая ближе к клетке, и рассматривая малышку. У нее были небесно голубые глаза и длинные золотистые ресницы. И в общем, если бы не кровь, которой она была измазана, девочка бы походила на прелестную фарфоровую куколку. – А что ты еще помнишь?
Девочка поставила бровки домиком, на ее глаза навернулись слезы. Она подогнула ножки и обняла их своими маленькими ручками, уперлась подбородком в колени.
- Что же ты стоишь, Гюнтер? Открой клетку, дай тряпку. Она наверняка замерзла.- сразу же приказал доктор.
Гюнтеру как-то совсем не хотелось этого делать. А вдруг она и на него накинется? Но вид девочка производила настолько невинный, что он, немного помедлив, достал ключ от клетки.
Клетка отварилась, и девочка осторожно вылезла из нее. Теперь казалось, что она боится их.
- Не волнуйся, ангел. Я не буду мучить тебя своими расспросами. Как ты себя чувствуешь, Клодия?
- Я устала, месье. Я хочу спать.- проговорила она своим нежным голосочком.
- Да, да, конечно. Гюнтер, дай же, наконец, тряпку.
Гюнтер очнулся и заворожено протянул тряпку мастеру, тот аккуратно завернул в нее девочку, взял ее на руки и понес наверх.
- Приготовь ванну, Гюнтер. Ее надо отмыть.
- А, да, точно - смутился Гюнтер и побежал за хозяином вверх по ступенькам.
В ванной девочку искупали, хорошенько оттерев ее мочалками от крови. Она вела себя настолько тихо, что Гюнтера это взволновало. Она не отталкивала их руки, поворачивалась, когда ее просили. Наконец, когда у нее начали закрываться глаза, доктор ее подхватил, и надел на нее свою чистую рубаху.
- Она отправится спать со мной, Гюнтер. Жди нас завтра.
Завернув девочку в дорожный плащ, он двинулся к выходу.
На небосклоне уже появилась розовая полоса восходящего солнца. Закутанная в плащ, девочка тихо сопела. Наверное, уже заснула, подумал доктор.
Неужели Господь наградил его таким чудом? Ребенок-вампир. Она прелестна, как утренний нераскрывшийся бутон розы. Чистая и невинная. Он сотворил ее, она принадлежала ему. Она была от его крови и плоти. Это был его ребенок! Она будет жить с ним, как его родная дочь!
Думая об этом, Крусп завернул за очередной угол улицы и приблизился к трехэтажному дому, на вид невзрачному, со старыми окнами и покосившейся дверью. Но дом был обитаем, в нем жили люди. На втором этаже горела неяркая лампа.
Доктор открыл дверь и двинулся вниз по лестнице, в подвал. Там было темно и сыро, бегали крысы. Крусп достал откуда-то огарок свечи и зажег ее. Освещая себе путь, он пошел к старой двери. За ней оказалась маленькая комнатка с низким потолком. Тут в беспорядке валялось множество старых вещей, метел, деревянные ведра с оторвавшимися ручками и старая металлическая посуда. В углу стоял старый ящик, длинный и узкий. Доктор открыл ящик с простыней на дне, положил в него спящего ребенка и сам улегся рядом. Было тесно и неудобно, но другого выхода у него просто не было. Думая о своем новообретенном ребенке, Крусп заснул.
На следующий вечер, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, старый вампир открыл глаза. Девочки рядом не было. Крусп в волнении открыл свой ящик и высунулся наружу. Клодия сидела на стареньком облезлом сундучке, завернувшись в плащ профессора.
- О, дитя мое!..- воскликнул доктор с облегчением.
- Доктор, у меня есть к вам несколько вопросов - сказала она с таким серьезным видом и интонацией, что у Круспа округлились глаза. В этот момент она совсем не походила на ребенка.
- Конечно, задавай их.- промычал он, вылезая из ящика.
- Как много прошло времени после того, как я…- Клодия задумалась, а потом продолжила- умерла? - она подняла голову и посмотрела прямо в глаза Круспу.
Он, помедлив, ответил:
- Не знаю, но это восьмая ночь после пожара в театре.
- Пожара? – удивилась она, округлив глазки.
- Да, он сгорел, но не дотла. Мы нашли тебя в колодце театра. Это удивительно, что у тебя осталась память. Что ты еще помнишь?- забыв про свое вчерашнее обещание, в волнении, спросил профессор.
- Я помню все, - понурив голову, ответила она, вздохнула и продолжила.- Помню всех, кто поступил так с нами. Доктор, вы не нашли еще чьи-нибудь останки в здании?
- О, их было в изобилии.
- Как вы думаете, кому-нибудь удалось спастись? - с надеждой в голубых глазах, спросила она.
- Да, думаю, удалось. И останков было много не из-за огня, а потому что тех вампиров кто-то жестоко покромсал.- ответил доктор Крусп. Он посмотрел на малышку, ее глаза заблестели от розовых слез.
- Кто это с тобой сделал?- тихо спросил он, и взял ее рукой под подбородочек, обратив ее глаза на свои.
- Они. Другие вампиры из театра. Но мне необходимо отыскать нескольких вампиров, или, хотя бы, информацию о них. У вас есть связи в городе. Я не хочу освещать то, что я жива, и я в здесь.
- У меня есть кое-какие знакомые. О ком идет речь?
- В театре я была с моими спутниками. Женщина умерла. А мужчина, Луи… Так же Арман и …Лестат. Мне необходимо узнать о них что-нибудь. - проговорила она и печально посмотрела на старого вампира.
- Я узнаю о них что-нибудь.- ответил Крусп. Его счастье оказалось таким недолгим. Она не потеряла память, она помнила о тех существах, с которыми была, которых любила. И она отправится их искать. Она не останется с ним.
Ему стало очень тоскливо, сердце сжалось, к горлу подступил ком. Он не подумал об одной вещи, не учел ее – чувства и мысли девочки.
Через несколько часов профессору удалось отыскать для Клодии сносное платье, и они вдвоем отправились на охоту. Убивала она с необычайной жестокостью, и была столь задумчивой и молчаливой, что его настроение окончательно испортилось. Мысли девочки были прочно закрыты от него.
Часа в два ночи они пришли в особняк профессора.
- О, доктор, Клодия, здравствуйте. – воскликнул Гюнтер, увидев входящих в дверь Круспа и малышку.
- Добрый вечер, месье – улыбнувшись, ответила она подмастерью. Но вид у нее оставался таким же задумчивой. Она присела на кресло в гостиной, где они находились. Крусп подошел к книжному шкафу, провел пальцами по книгам, пытаясь что-то отыскать. Гюнтер смотрел на девочку. Она сидела, наблюдая за профессором, и вдруг промолвила:
- Я восхищаюсь вами, доктор Крусп. – доктор удивленно обернулся на Клодию, не ожидая услышать от девочки эти слова. - Вы - гениальный человек. Я благодарю вас за мое спасение. Простите меня за мое невежество сегодня вечером. – Малышка поднялась с кресла и взяла профессора за руку.
И что на уме у этой малышки, подумал Крусп, но настроение у него улучшилось, и он улыбнулся Клодии.

Глава IV

Недели проходили, а за ними и месяцы, но малышка Клодия не торопилась уходить из дома доктора Круспа. Она вместе с профессором и его помощником проводила опыты в лаборатории, читала книги. Они ходили в театры и оперу. Малютка была мила и почтительна, и Крусп с Гюнтером полюбили ее всем сердцем. Вместе с доктором она ходила на охоту, и постепенно ее убийства стали не так жестоки, она убивала тихо и безболезненно, не больше одного человека в две ночи, так же как и Крусп. В целом все шло, так как и мечтал старый вампир. Она стала его дочерью, наследницей.
Недели через две после «воскрешения» Клодии, доктор принес новости о вампирах, про которых спрашивала девочка. Луи вместе с Арманом уехали из Парижа. А про Лестата уже давно никто не слышал.
- Вместе уехали?- переспросила малышка, и задумалась.
- Да, но куда отправились – не известно. – ответил он.
Наконец к Парижу начала приближаться осень. Ночи стали холоднее, листья стали опадать. Все трое сидели в большой зале особняка, каждый занимался своим делом. Доктор чинил какой-то из своих инструментов, Гюнтер и Клодия читали книги. Все сидели молча, пока девочка не захлопнула книгу и не объявила:
- Профессор, Гюнтер. Я уезжаю!
- Что?!- воскликнул доктор, уронив инструмент. Гюнтер непонимающе заморгал.
- Я хочу начать новую жизнь. Не судите меня строго. Я выбрала место, куда отправлюсь. Поеду в далекую Японию.
- Ах, Клодия - малышка…- покачал головой Крусп и опустил голову.- Я не буду держать тебя. Это когда-то должно было случиться…Но мне так тяжело тебя отпускать. - вздохнул он.
- Рихард, Гюнтер - обратилась девочка к своим спутникам.- Я очень люблю вас и благодарю за то, что вы для меня сделали, но мне хочется посмотреть мир. Может в Японии, на другом конце света, я найду покой. В Париже мне очень тяжело. Вообще, все европейское для меня теперь чуждо. Самые любимые мои люди оставили меня, и я не хочу оставаться на том месте, где они меня бросили.
Теперь Рихард Крусп все понял. Уже месяца два Клодия читала книги о Японии и пыталась учить японский язык. Доктор объяснял все это простой любознательностью девочки, но теперь понял, что все было неспроста. Дочь его покидает. Но теперь ему не было так горько. Он знал, что они связаны, и она сможет вернуться к нему, когда пожелает.
Примерно через неделю вещи были собраны и куплены билеты до побережья Средиземного моря, куда доктор с помощником должны были проводить Клодию. Они доехали на повозке за шесть дней, прячась днем в гостиницах, где их сторожил Гюнтер. Наконец они добрались до Прованса. Клодия уверила своих спутников, что знает, как плавать по морю, и что с пропитанием у нее проблем не будет.
- Я дам вам знать, когда доберусь до Токио. Я очень люблю вас, и благодарю. – промолвила девочка, поднимаясь на корабль, уплывающий в ночь.
- Прощай, дитя мое. Я буду тебя ждать.- прошептал Крусп.
Корабль отплыл, а понуривший голову профессор с помощником отправились в обратный путь.
Борт, на котором плыла девочка-вампир, проделал свой путь сквозь Средиземное море до Сирии. Там она пересекла Аравийский полуостров на верблюдах, через пустыню. Клодия старалась не привлекать к себе внимания, но ей приходилось знакомиться с европейцами, которые, сочувствовав одинокой маленькой девочке, помогали ей добраться до тех мест, которые она называла. Клодия придумала себе легенду, что она едет к отцу, в Японию, потому, что он единственный родственник, который у нее остался, а в приюте она жить не хочет. Путь до Персидского залива оказался нелегким и длился три недели. Проплыв через залив, корабль пустился по Желтому морю до Индии.
Клодия старалась менять суда как можно чаще, если была возможность. Ведь частые смерти на корабле от непонятной болезни вызывали подозрения. Рано или поздно люди могли начать думать, что это были убийства, и начать поиски преступника. Во время своего путешествия она встречала немало европейцев. Это ее поддерживало. Общество людей придавало ей сил, и не давало опуститься в отчаянье.
Проплывая на судне, сквозь теплые южные ночи, Клодия размышляла о своей прошлой жизни и о нынешнем своем положении. Боль и стыд, которые она до сих пор испытывала за то, что сделала с Лестатом, все не утихала. Лестат, ее возлюбленный Лестат. Она не могла отделаться от мысли, что чувствовала его присутствие в Париже. Неужели он выжил? От этого ей становилось легче. Но ей было необходимо покинуть это место. Арман, все-таки, забрал у нее Луи…Арман, этот странный мальчик с грустными глазами. Его поведение никак нельзя было объяснить. Как можно одновременно и ненавидеть человека, и помогать ему? О чем думал этот ненормальный вампир, когда творил свои эксперименты над ней, пытаясь переселить ее дух в тело женщины? Но, несмотря ни на что, она испытывала к Арману только жалость. Бедный мальчик, сбитый с толку множеством грубых философов. Но его сила была в том, что он никогда не терял веры. Она когда-нибудь узнает его ближе, но не сейчас. В другой жизни.
«Прощай, Луи, любовь моя. Будь счастлив. Я начну жизнь заново, раз уж судьба дала мне второй шанс!» - думала девочка, проплывая через Южно - Китайское море.
Во время своего путешествия она старалась убивать не часто. Иногда она ловила мысли других себе подобных, но она не понимала языка, и образы, которые от них исходили, не имели для нее смысла.
Наконец, почти через год своего сложного и долгого путешествия, Клодия ступила на землю Японии, в ее новой столице – Токио.
Наступал конец июня. Ночная столица встретила Клодию приятным теплым бризом. Девочка улыбнулась. Вокруг ходили удивительные люди, не похожие на привычных ей европейцев. Она и раньше видела японцев, но, посмотрев на Токио, немало удивилась. Дома были невысокие, со странными формами крыш. Повозки были меньше, и возили их в основном люди. Речь японцев казалась Клодии смешной. Здесь так же было много европейцев и американцев, сновавших всюду в сопровождении своих невысоких японских слуг.
Первый день девочка решила переждать каком-нибудь подвале, а потом устроиться в гостинице. Она хотела найти хоть каких-нибудь спутников, потому что незнакомая страна казалась ей не очень дружелюбной. Местные жители, как заметила Клодия, были не совсем добродушны и эмоциональны.
На следующую ночь своего пребывания в городе, Клодия нашла себе вполне сносную европейскую гостиницу и сняла в ней комнату. В гостинице оказалось много интересных в общении постояльцев, и малышка сразу подобрала себе подходящую компанию. Она познакомилась с полковником Брюменом, англичанином со смешными бакенбардами, молодой семейной парой шведов Петером и Лили Линдстром, и немецкой вдовой, фрау Грост. Все эти люди прониклись глубокой симпатией к малышке. Сначала их удивляло ее странный внешний вид, и не по возрасту развитый ум, но к концу недели их общения все к ней привыкли, и принимали ее, как равную. На то, что малышка появлялась после заката, никто не обращал внимания, так как днем все были заняты своими делами.
Клодия с наслаждением впитывала японскую культуру и обычаи. Она оделась в кимоно и красила лицо так, как делали это японские гейши. Она даже побывала в национальном театре кабуки. Она не повстречала ни одного вампира, что показалось ей слегка странным. Токио - один из крупнейших городов Японии, неужели в этой стране не было вампиров? Но, не смотря на это, малышка чувствовала себя в безопасности.
Японский язык она понемногу учила, наблюдая людей на улице и занимаясь со специально нанятым учителем.
Компания европейцев часто прогуливалась по вечернему Токио, обсуждая мировые новости, доходящие до этих мест. Вот и в этот вечер они решили пройтись по набережной, веселясь от души только что сказанной приятной новости: Лили Линдстром ждала ребенка. Европейцы шли быстро, обсуждая будущее малыша в этой странной для них стране, как вдруг полковник Брюмен остановился и весело поздоровался с полноватым лысеющим японцем по-английски. Клодия и не обратила бы на этот инцидент внимания, если бы не человек, стоявший рядом с японцем.
За спиной пожилого японца был молодой юноша. Он спокойно наблюдал за разговором двух друзей и поклонился, когда его представили полковнику:
- … А это мой сын, Ямино. Он сегодня мне помогает.- произнес полноватый человек.
- Да, ты о нем мне рассказывал, Сумаси. Очень приятно, молодой человек. – и полковник протянул руку юноше для рукопожатия. Ямино крепко сжал руку другу своего отца, пытаясь, наверное, показать этим свое мужество.
Клодия улыбнулась. Молодая пара и вдова стояли чуть поодаль от беседующих мужчин. Подойдя к полковнику немного ближе, девочка начала рассматривать юношу. Он был выше среднего роста японцев, которых видела Клодия, не худощав, но и не широк. А его лицо было настолько красивым, что могло бы посоперничать с красотой девушек, хотя и не было лишено мужественности. Ямино был одет в скромное серое кимоно, волосы его, черные как смоль, были собраны в хвост и свисали ниже плеч. Он был самим проявлением восточной кротости и красоты. Клодию этот факт заинтриговал.
- … Не соблаговолите ли завтра отужинать в моем доме, господа? Вот и отметим радостное событие!- сделал предложение отец Ямино, обращаясь как к полковнику, так и к остальным.
- А почему бы и нет!- воскликнул Брюмен, поворачиваясь к своим спутникам.
Европейцы весело загоготали, одобряя предложение японца. Они с полковником пожали друг другу руки, а Ямино опять скромно поклонился.

[Heretica]

Глава V

На следующий вечер Клодия, полковник Брюмен и семейная пара шведов, отправились в гости к японцу. Девочка ехала на это празднество в отличном настроении, и всю дорогу до его дома смеялась и шутила. «Как будто в магазин игрушек еду!»- улыбалась про себя она.
В этот раз малышка выглядела не броско: красивое платье серо - голубова цвета и вплетенные в волосы золотые нити. Раньше, когда она жила в Новом Орлеане, ее причесывали и одевали Луи и Лестат, это был своего рода ритуал. А теперь ей приходилось заниматься этим самой, и у нее неплохо получалось.
В доме их встретила хозяйка со слугами. Все обитатели были одеты на японский манер. Гости остались беседовать с хозяином о самочувствии мадам Линдстром, а Клодия потихоньку пробралась в дом и начала осматривать обстановку. Проходя по комнатам, она вышла к внутреннему дворику дома. Вечерний воздух был свеж, пахло цветами. Двор освещался несколькими бумажными фонариками. Раздался смех, Клодия обернулась. По двору пробежала маленькая девочка, японка. Ей был год, может полтора, казалось, что она только научилась ходить. Клодия спряталась в тени большой пальмы у выхода из дома и начала наблюдать за ребенком. Вдруг, из другого угла садика, который был скрыт в тени, малышку кто-то позвал. Клодия обернулась на голос: это был Ямино, вышедший из противоположной двери в сад. Девочка вскрикнула и, весело смеясь, подбежала к нему. Юноша подхватил ее и весло покрутил вокруг своей оси, а потом нежно чмокнул малышку в нос. Она загоготала от восторга, а Ямино что-то весело сказал ей на японском и лучезарно улыбнулся.
Неожиданно, наблюдавшую за этим Кодию, кольнула ревность. Она даже удивилась этому чувству и задумалась, в связи с чем оно вызвано? Она либо просто приревновала Ямино, или она позавидовала маленькой девочке, что ее кто-то так беззаветно любит. Наверно, все-таки, второе, расстроилась Клодия.
Из дома кто-то позвал Ямино, и он, с ребенком на руках, вошел внутрь. Клодия решила, что ее, вероятно, уже ищут, и тоже пошла в гостиную.
Внутри все уже сидели за большим европейским столом. Клодия уселась на свое место, думая, куда девать еду из тарелки. Если в доме есть собака, можно потихоньку скидывать еду ей. Она принюхалась к запахам. Собака была. Надо только ее позвать. Девочка-вампир мысленно призвала несколько раз пса. И правда, в комнату вбежала небольшая дворняга и дружелюбно замахала хвостом. Девочка поинтересовалась у хозяина, как зовут собаку, и, узнав имя, подозвала к себе. Пес, по имени Мисо, преданно шмякнулся рядом со стулом Клодии.
За столом собравшиеся обсуждали положение Лили и пили за ее здоровье саке. В конце концов, тема зашла о детях, и полковник Брюмен обратился к Ямино:
- А вам скотлько лет, молодой человек?
- Мне семнадцать, сер.- почтительно ответил юноша по английски с легким японским акцентом.
- Да, и он уже разбирается во всех моих делах с фирмой! Я очень им горжусь, но, конечно, хотел бы, чтоб его взяли служить самураем.- вмешался его отец.
- Да брось, Сумаси! Институт самураев в вашей стране себя изжил! С кем вам воевать? – веселясь, спросил полковник.
- Да хотя бы с американцами!- воскликнул Сумаси.
Далее ход разговора вошел в политическое русло, а женщины продолжили обсуждать детей.
Клодия усердно ковырялась вилкой в тарелке, размазывая по ней еду, и исподтишка наблюдала за Ямино. Он сидел напротив нее. Его осанка была прямой, а столовыми приборами он орудовал очень умело. Как хорошо воспитан, усмехнулась про себя Клодия. Девочка в очередной раз дала собаке кусок рыбы, и та приняла его нехотя, потому, что уже объелась.
- Вы почти ничего не съели, мадемуазель. – подняв на нее глаза промолвил Ямино.
- Я не голода – ласково проворковала Клодия. – У вас очень милый пес. Как он к вам попал?
- Я его принес с улицы. Он чуть не замерз зимой, когда я его нашел. – сказал юноша.
Клодия прикусила губу от умиления. Она посмотрела прямо в глаза Ямино, а он, вдруг вздрогнув, опустил голову.
Он испугался! Нельзя так больше делать, подумала малышка. За время путешествия ее кожа приобрела привычный бледный оттенок, и теперь она имела достаточно странную внешность. Лестат всегда говорил, что им нельзя смотреть прямо в глаза людям. Это их выдает. Но ей так хотелось на него смотреть. Она хотела его, причем сильно хотела. Но такое существо, как он, нельзя убивать. По ее коже пробежал холодок. Она еще никогда не создавала подобных себе существ. Процесс, в принципе, она знала. Ее создатели ей все объясняли. Необходимо выпить кровь из человека почти до последней капли, а потом напоить его своей кровью. И, если есть возможность, проделать это несколько раз. Клодия всегда боялась, что у нее не хватит сил, даже как-то попросила Луи помочь ей в этом. Но теперь ей некому помогать, она была одна. А этот мальчик… При одном взгляде на него у нее замирало сердце. Он не должен не умереть, не состариться. Он достаточно сильный, он перенесет. Но захочет ли он покидать родителей, свой родной дом и этого божественного маленького ангелочка? Кстати, кто она?
- Я видела здесь вещи маленького ребенка. У вас есть малыш? – сделав невинный вид, спросила Клодия, обращаясь к Ямино.
- Да, это моя младшая сестра, Минако. – проговорил юноша и улыбнулся.
- О, как мило. – сказала Клодия и усмехнулась про себя той любви, с которой Ямино это сказал. Интересно, Лестат и Луи с такой же нежностью говорили про нее в обществе, или они о ней вообще не вспоминали?
На девочку нахлынули воспоминания о днях семидесятилетней давности. Ах, ее любимые родители! Как она сейчас по ним скучала. Клодии стало тоскливо и очень одиноко. Казалось, что вокруг сгустились холод и темнота. К ней вернулись образы ее любимых, отношения с которыми она сама и разрушила. К глазам девочки подступили слезы, она громко шмыгнула носом, и подняла глаза.
Вдруг в комнате как - будто резко зажгли свет. Девочка огляделась. Окружающие сидели в полном молчании, глядя на нее.
-… И мы до сих пор не можем разыскать никаких следов отца девочки – завершил фразу полковник Брюмен. – Она очень страдает.
- Бедная малышка – сочувствующе произнесла мадам Сумаси и положила руку на плече Клодии.
Девочка сначала непонимающе заморгала, но потом поняла, что Брюмен, вероятнее всего, рассказывает придуманную ей душераздирающую историю про умершую мать и пропавшего отца. Клодия чуть не расхохоталась, но вовремя сдержалась и сделала вид, что вытирает глаза.
Сидящие за столом еще с минуту помолчали, а потом продолжили разговор на более ободряющие темы. Ужин продолжился, принесли десерт.
Клодия заерзала на стуле. За всеми волнениями и сборами к ужину в доме Сумаси, она не успела подкрепиться. Ее потихоньку начала снедать жажда. Пора было убираться, но ее спутники еще не закончили десерт. Девочка вежливо отказалась от торта, сославшись на то, что ее желудок полон, и попросила дозволения погулять на воздухе.
- Конечно, милая – ответила мадам Сумаси, - если хочешь, Ямино тебя проводит.
Клодия сглотнула, поборов жгучее желание вонзить в него свои маленькие клыки.
- Нет, спасибо, - ответила она как можно вежливее. – Я бы хотела прогуляться одна.
Окружающие сделали понимающий вид. Она тут же прочитала их мысли: «Бедная девочка тоскует по родителям».
Клодия, поблагодарив за обед, выбралась из-за стола. Пройдя во внутренний дворик, она огляделась. В противоположной стороне сада был забор, за ним – улица. Клодия чувствовала запах крови проходящих мимо забора людей. Надо сделать все быстро и скорее вернуться в дом. Девочка прыгнула на забор и через мгновение оказалась на улице. Некогда искать убийц и преступников, ей нельзя задерживаться. Свое дело она сделала быстро. Недалеко от дома она увидела человека, который плелся в сторону к пристани. Пьяный бедняк- то, что надо. Он едва - ли понял что–нибудь до наступившего конца. Спрятав тело, она направилась обратно к дому, стараясь не попадаться никому на глаза.
Когда малышка вернулась в дом, то увидела, что гости уже собираются уходить.
- Клодия, мы уже начали волноваться,- пожаловался Брюмен, - пора спать, дитя.
- Да, простите, я загулялась, - улыбнулась она, и посмотрела на Ямино. Он стоял в дверном проеме и помогал одеваться Лили. В этот день он был одет в модный в те времена камзол и брюки серого цвета, сшитые на европейский манер. Камзол был приталенный и подчеркивал всю стройность фигуры юноши. Он очень напоминал Клодии ее прежних спутников, только был моложе и свежее.
Когда они выходили из дома Сумаси, она уже почти приняла свое решение относительно судьбы мальчика. Его красота сыграла с ним злую шутку. «Как и со всеми нами»: подумала Клодия. Она вспоминала судьбы всех близких ей вампиров, и то, как они дошли до такого существования. Если бы Магнус не заприметил златоволосого Лестата, то сейчас Лестат не был тем, кем сейчас является. А зеленые глаза Луи обворожили Лестата, и он в него влюбился. Ну и, в конце концов, если бы Клодия была страшненькой, то ее «отцы» не взяли бы ее с собой в это путешествие по бесконечной равнине жизни.
Мы слишком хороши для того, чтобы стареть, но все этого очень хотим, решила она.

Глава VI

Открыв глаза на следующий вечер и лежа в своем маленьком ящичке, Клодия твердо для себя решила, что Ямино именно тот, кого она искала в Японии. «Может я именно к нему и ехала?» думалось ей. Может он - именно тот стимул, который нужен ей для продолжения своего существования. Ямино будет тем лучиком света, освещающим ее темную действительность. И если она потерпит неудачу, то уж точно этого не переживет.
Лежа в своем ящичке, она прикрыла глаза и мысленно попыталась найти сознание Ямино и понять, о чем он думает, что чувствует. Ее сознание отправилось по Токио на поиски юноши. До нее начали долетать яркие образы его видений. Сейчас он был сконцентрирован, думал о чем-то серьезном. Но в его сознании мелькала какая-то искорка, нечто нежное. И вдруг Клодия ясно увидела сцену: яркий летний день, голубое небо и переливающееся озеро. Красивая молодая девушка улыбается и хохочет, разговаривая с ним. Ее глаза излучают нежность и робость, волосы развиваются на ветру. Она робко берет его за руку и притягивает к себе, их губы смыкаются в поцелуе. Сладость на губах. Видение резко исчезло, видно его одернули.
Клодия резко выскочила из ящика. Ее раздирала ревность и отчаянье. Она должна вырвать его из этого яркого мира. Теперь он принадлежит ей! Малышка принялась метаться по комнате и быстро натягивать на себя одежду. Как он сейчас счастлив! Он не смертельно болен, как было с ней, и не на грани самоубийства, как, например, Луи. Он счастлив и не захочет быть с ней. Придется настоять на своем.
Девочка-вампир выбежала из гостиницы, стараясь не встретиться с ее друзьями. Она решила быстро найти Ямино, поэтому поднялась в воздух, насколько могла и попрыгала по крышам в направлении его местонахождения. Полноценно летать она так и не научилась.
Она нашла юношу на пристани. Ямино стоял со своим отцом, который разговаривал с какими-то людьми. Когда они, наконец, договорившись, пожали руки, отец указал на небольшие ящики, стоявшие в стороне. Вместе с сыном он уложил ящики в повозку, запряженную двумя лошадьми. Господин Сумали передал торговцу деньги, и они уселись вдвоем на повозку. Клодия последовал за ними. Ночь выдалась пасмурная, надвигалась гроза. Воздух стал тяжелым и влажным. Сверчки громко пели свои ночные песни. Вдалеке уже был слышан гром. Поднялся ветер. Повозка свернула в темный переулок, который не был освещен уличными фонарями. Там пахло затхлостью и мочой. Отец Ямино, державший поводья, что-то ободряюще сказал сыну по- японски. Клодия бесшумно подлетела сзади и взобралась на повозку. Японцы ее не заметили. До первого фонаря оставалось около ста метров, они проезжали мимо неогороженного парка. «Это шанс!» решила девочка-вампир.
Она резко метнулась в сторону отца Ямино и набросилась на него сзади, вцепилась руками ему за грудь,и впилась клыками в шею. Мужчина от неожиданности вскрикнул и резко дернул на себя поводья. Лошади встали на дыбы и заржали. Ямино сначала не понял, что происходит, но потом попытался оторвать девочку от своего отца. Клодия крепко вцепилась в человека одной рукой, а второй отшвырнула юношу так, что он упал с повозки, перелетел на другой край дороги и упал без чувств. Она разодрала шею отца Ямино так, и кровь текла рекой до пояса мужчины. Просидев в обнимку с мужчиной минуты три, она начала чувствовать, что его сердце сдается. Наконец его голова упала на грудь. Клодия отшвырнула бесчувственное тело с повозки. Вытерев рот, она огляделась. Кони беспокойно топтались, тень на противоположной стороне дороги начала двигаться. Девочка подскочила к Ямино, перевернув его резким движением к себе лицом. В темноте ей удалось разглядеть ужас в его глазах. От него исходили волны страха и отвращения. Приглядевшись, он взревел на английском: «Ты?!», и попытался подняться. Но Клодия ударила его кулачком в грудь, и он опять распластался по земле. Схватив его за волосы левой рукой, правой ладонью она нежно провела по его щеке и прошептала в ухо:
- Прости меня…
- Неет… - в ужасе прохрипел юноша, но Клодия уже крепко вцепилась в его горло и жадно глотала горячую сладкую кровь. Вся жизнь Ямино перетекала в нее. Все его эмоции и мечты неслись в ее сознание вместе с горячим потоком. Его семья, добрая мать, меленькое беззащитное существо – его младшая сестра, красивая девушка с длинными легкими волосами, с поляны у озера. Он любил свою жизнь, любил теплое яркое солнце, легкий ветерок, утренних птиц. Но, к сожалению, он всего этого больше не увидит. Сейчас он нужнее ей.
Ямино отбивался, крутился в ее руках, но Клодия была сильнее. Наконец, когда его дыхание стало редким, девочка оторвалась от него. Ямино лежал в ее руках, его хватка ослабла. Они посмотрели друг другу в глаза. Ямино глядел на нее с такой ненавистью и отчаяньем, что у Клодии подступил к горлу ком. «За что?»: читалось в его глазах. Она приблизилась к его лицу и нежно, совсем как та девушка из его грез, поцеловала его в губы. Юноша издал короткий стон, его глаза начали закатываться. Клодия поняла, что еще чуть-чуть и будет поздно, она разодрала свое маленькое запястье и приложила его к губам Ямино. Кровь хлынула в его рот. Тело юноши сжалось в судорогах, глаза закрылись, но постепенно Клодия начала понимать, что он пьет. Наконец он вцепился в ее маленькую ручку и поднял на нее взгляд. Гнев. Ей стало больно. Девочка отдернула руку и отлетела в сторону. Она села на землю и начала наблюдать за юношей. Тело Ямино начало содрогаться в конвульсиях, он закричал, и кричал так долго и звонко, что Клодия начала предполагать неладное. Потом он замолчал, перевернулся на живот, оперся на руки, и его вырвало. Клодия осмотрелась: никого. Она медленно, почеловечески, встала и подошла к нему ближе. Ямино сидел, опираясь на руки, и тяжело дышал.
- Еще – обратив на нее горящий ненавистью взгляд, промолвил он.
- Тебе нужна настоящая жертва, мы пойдем вместе и найдем ее.
Ямино осмотрелся, и увидел на дороге тень.
- Отец! – вскрикнул он и, тяжело поднявшись, пошатался к телу отца, лежавшее у кустов.
Дойдя до трупа, он упал на колени, начал трясти тело отца и рыдать.
Клодия не могла этого больше выносить. Она решила как можно быстрее вырвать Ямино из этого мира. Она подошла к всхлипывающему мальчику и положила ему руку на плече.
- Тебе необходимо еще крови.- проговорила она, успокаивающим голосом.
- Да…- согласился он, как зачарованный, к удивлению девочки.
Юноша поднялся на ноги. В его глазах стояли слезы. Клодия отчетливо понимала его внутреннюю борьбу жажды со всеми любимыми уму вещами в жизни. Но неудовлетворенность кровью взяла верх, затмив его разум. Он, опустил голову и глубоко вздохнул. Клодия нежно взяла его за руку и повела за собой. Он пошел за ней, спотыкаясь как пьяный.
Дойдя до следующего переулка, они нашли первую жертву Ямино: им оказался маленький беспризорный мальчик. Выпив его до последней капли, юный вампир взглянул на свою жертву и опять разрыдался.
Поведение Ямино начало пугать Клодию. Ей вспомнилось, что Лестат как-то упоминал о своем друге, Ники, который после превращения сошел с ума. «С Ямино не должно такого произойти» взбесилась девочка. Она резко схватила юношу за руку и быстро потащила за собой во тьму, в сторону старого парка. Несмотря на длинные ноги, он еле успевал за ней. Потом она резко остановилась, развернулась и, размахнувшись, сильно ударила Ямино по лицу. От неожиданности он уставился на нее круглыми глазами.
- Не хватайся за прошлую жизнь, Ямино! Теперь ты- Дитя Тьмы! Будь сильным! – закричала она.
- Ты монстр! – юноша вырвал свою руки из руки Клодии.- Что ты сделала со мной?! Что ты натворила? – кричал он.
- Я подарила тебе вечную молодость, мой милый. И силы десяти человек!- в обычной обстановке вид кричащей девочки вызвал бы умиление и улыбку, но разгневанная Клодия не вызывал смеха. Они стояли в темном парке и со злостью смотрели друг на друга. Маленькая шестилетняя девочка и молодой стройный юноша. Оба в крови и в грязной одежде. Мелькнула молния, ударил гром, и с неба посыпались тяжелые капли дождя. Через минуту ливень усилился.
- Здесь вбестолку стоять, Ямино. Пойдем ко мне в гостиницу. Он безмолвно подчинился.
Они быстро дошли до гостиницы, и поднялись в номер Клодии. Ямино беспомощно сел на кровать и закрыл руками лицо. Клодия села в неосвещенный угол комнаты и принялась наблюдать за ним. Ничего, он сам скоро все поймет.
Юноша убрал руки от лица и принялся внимательно их осматривать, они были кровавыми от слез. Затем перевел взгляд на платье, лежавшее на постели. Его привлекла ткань. Он взял ее в руки и принялся жадно гладить и щупать. Лицо его, при этом, выражало полное недоумение. Наконец он посмотрел на Клодию. В сумерках его глаза светились, как два ярких бриллианта.
- Все так изменилось, -негромко промолвил он,- и эта нестерпимая жажда. Я слышу, о чем разговаривают люди за стеной. Может, теперь ты мне скажешь, что со мной?
- Я тебе уже все сказала. Теперь ты- Дитя Тьмы. Ты это заслужил…
- Чем же, скажи мне? – перебил он ее, повысив голос.- Что я сделал тебе плохого, что ты лишила моего отца жизни, и заставила меня убить того несчастного ребенка?
- Он- первый в череде твоих жертв. Но благодаря всему этому ты теперь никогда не состаришься, не заболеешь. Ты будешь жить вечно, Ямино. Все тайны мира откроются тебе! – сказав это, Клодия горько про себя пожалела. Но ложь сейчас не повредит.
- Жить вечно? – он задумался, нахмурив брови.
Пора положить конец этим хныканьям, решила она. Девочка встала на ноги, подошла к большому шкафу для одежды и открыла правую дверцу. С внутренней стороны дверцы было узкое зеркало, достаточно длинное, чтоб рассмотреть себя по колено. Она жестом поманила к себе Ямино. Он подчинился, подошел к зеркалу, взглянул в отражение и остолбенел. Клодия подошла к нему сзади и посмотрела в отражение. Из зеркала на них удивленно смотрел красивый юноша, на лице которого были кровавые следы от слез. Волосы растрепались, грудь в крови. От кожи исходит слабое свечение, глаза горят переливающимся светом. С минуту юноша не двигался, затем расстегнул порванный воротник и посмотрел на шею – раны не было.
- Боже, моя кожа,- негромко пробормотал он, трогая себя за щеку.
- Ты просто неотразим, Ямино. У тебя божественная внешность. Смерть ее доработала. –прошептала Клодия и положила руку на талию юноши. – Но плата за все это будет великой – тебе больше никогда нельзя будет видеть солнце.
У Ямино подкосились ноги, он чуть не упал в обморок, но вовремя схватился за дверцу шкафа.
- Клодия, ведь ты Клодия, так? – спросил он, держась за дверцу и смотря на нее через зеркало.
Она кивнула.
- Почему именно я? Я не хотел умирать… А моя семья? Что теперь будет с ними? – забормотал он, как будто очнувшись. – Мне необходимо вернуться, ведь отец мертв…
- Да пойми ты, дурак! Все кончено! Тебя больше нет в их жизни! – не выдержав, заорала Клодия.- Ты теперь вампир! Прими это!
Ямино повалился на колени и розовые слезы опять градом полились по его лицу. Клодия села рядом. Она обняла юношу и положила его голову на свою маленькую грудь. Ямино прижался к ней. Сквозь его слезы на своей коже она почувствовала, как в ее плоть вонзаются клыки. Приближался рассвет. «Пей, найди в крови утешение, мы всегда находим в ней утешение».

[muse]

Heretica, я исправила многочисленные ошибки. Но всилу постсессионного слабоумия могла многое упустить. Надеюсь, меня простят.
Хотелось обратить внимание на следующее - Клодия в разговоре с профессором постоянно называет Луи и остальных людьми, что, естественно, неверно. Вампиры не люди. Да и сам профессор задает глупый вопрос, вампиры ли эти люди. Оксюморон получается. Он же сам вампир, поэтому не может так очевидно заблуждаться.
Фанфик понравился. Есть недочёты самого сюжета, но о них позже.

[Heretica]

muse, спасибо большое! А какие ошибки в сюжете?

[muse]

(Все дальнейшее - ИМХО).
Некоторые - чисто логические. Например - Клодия не может путешествовать одна - аксиома. Именно поэтому она не могла покинуть Луи. Кто-то должен о ней заботиться. Ладно, допущу, что на корабль проникла. А пустыню она как пересекала - якобы маленькая пятилетняя девочка, одна, без сопровождения, ночью? Ей бы нигде даже билета не продали.
Клодия не замечена в полетах, она слишком слаба для этого. И создать вампира она не в силах. (Она пробовала на Мадлен, насколько я помню). Ей под силу только вампир-ребенок.
То, что после заката она смогла увидеть много народу на улицах Токио, а в доме - играющего ребенка (он должен давно спать) тоже маловероятно. Такие мелочи, как японцы, говорящие по-английски в то время и стол, накрытый по-европейски, читабельны.

[Heretica]

Сенкс!Теперь буду думать.
То,что японцы по английски говорят-эт нормально,конец XIX века все-таки.
Объясню все остальное.
Ну,например,на корабле она могла у людей помощи попросить, а в пустыне элементарно в песок днем закапывалась, и сама пересекла пустыню,потом опять морем. У вампиров все-таки внутренние ориентиры хорошо работают.
У меня Клодия может пересекать небольшие пространства длинными прыжками,но летать не может. А по поводу создания вампира-я думаю после "воскрешения" силенок и наглости у нее прибавилось=))
Ну а в общем все это-больная фантазия аффтора.
Спасибо большое за помощь,muse!Мне такого рода замечания оч нужны!=))

[Heretica]

Глава VII

Следующие несколько ночей они провели вместе, охотясь на несчастных бедняков в доках. Клодия решила поменять гостиницу, и попрощаться со своей прежней компанией.
Ямино не мог долго противиться своему новому состоянию, и вскоре терпеливо принял его, открыв в себе массу новых возможностей. Например, он теперь мог превосходно читать мысли людей, а его сила с каждым часом возрастала вдвое. Как бы ей сейчас гордился Лестат, узнав он, какого прекрасного вампира она создала.
Девочка поведала всю историю своей жизни, как смертной, так и бессмертной. Рассказала о своих любимых Лестате и Луи, о странном Армане, о сжегших ее вампирах, и воскресивших ее докторе Круспе и Гюнтере. Сейчас она вспоминала обо всем этом с теплой тоской, потому что уже не чувствовала себя такой одинокой. Теперь с ней Ямино, к груди которого она может прижаться в любой момент.
Ямино еще не все понимал в своем новом состоянии и у них возникали многочисленные конфликты. Но они стали ближе.
Клодия старалась занимать каждую свободную минуту юноши, чтоб он не думал о своей семье и прошлой жизни. По городу ходило множество дурных новостей, что уважаемый торговец Сумаси был жестоко убит, а его единственный сын и наследник бесследно исчез. Они находили газеты в холле гостиницы, и из-за этого Клодии не удавалось огородить Ямино от дурных мыслей.
Наконец, через неделю уединения, она решила, что им просто необходимо покинуть Токио.
- Тебе надо посмотреть мир! Давай отправимся в Америку, там есть места, такие же теплые, как здесь. – предложила она Ямино, когда они не торопясь прогуливались по побережью. Клодия сняла свои туфельки и наслаждалась, чувствуя мокрый песок под своими ногами. Дул свежий теплый ветер. Кончался июль. Небо было таким звездным, что освещало всю землю, и этого было достаточно, чтоб рассмотреть маленькие делали на пляже. Ямино долго думал, потом ответил:
- Да, я больше не могу оставаться здесь с этими мыслями. Давай уедем. Но сначала я хотел бы побывать на севере своей страны. Там, говорят, все по-другому, никак здесь. – проговорил он, глядя на свои босые ноги в подвернутых штанах.
- Замечательно! – обрадовалась Клодия. – Я закажу билеты на поезд в Хатинохе. Говорят, прелестный городишко, находится в горах. Прекрасно устроимся.
- Да, но позволь мне проститься с моей семьей и с… - он замялся.
- С ней. Я видела ее в твоих мыслях. Кто она такая, Ямино?
- Она, она… нежная. – мечтательно прошептал он. –Но теперь я для нее не существую. Я не буду ее больше тревожить. Позволь лишь проститься. – Ямино умоляюще взглянул на Клодию.
- Хорошо, простись. Но ты должен помнить о наших правилах и законах. Благодаря им нас до сих пор не стерли с лица земли. О таких как мы не должны знать люди. Не предай меня, Ямино.
- Не придам, Клодия. Верь мне. Спасибо. – он опустился перед ней на колени и прижался лицом к ее груди, поцеловал. Клодия вдруг стала самой счастливой на свете. Может он ее действительно полюбит. Только бы он не решил…
- Ямино, посмотри на меня. Ты ведь не собираешься передать этой девушке Темный Дар?
Он поднял на нее глаза, полные печали.
- Не волнуйся, Клодия. Я не хочу обрекать еще кого-нибудь на такое существование. – с этими словами он поднялся. – Я вернусь под утро. Покупай билеты. – И он моментально исчез в ночи. Он уже научился этому фокусу.
Клодия осталась одна на пляже, обдуваемая ветром. Она знала, что он вернется. Ямино слишком честный, чтоб ее обмануть. Еще немного постояв, она побрела в гостиницу. У стойки она написала консьержу записку с указанием купить два билета на поезд до города Хатинохе, ночного следования. Она знала, что пути до города часов на шесть. В городе им должны забронировать номер в гостинице. Необходимо позаботиться и о багаже. Два больших тяжелых ящика должны быть первым делом погружены на поезд.
Ямино вернулся, как и обещал, под утро. Он сказал, что оставил матери письмо, что жив и чтоб она его не искала.
- Я чувствую себя полнейшим эгоистом. Я оставил их в такой сложный момент.- поник духом он.
- Больше ты им ничем помочь не сможешь. Смирись. А как же та девушка?
- Ей я тоже оставил послание.
- И что же ты написал?
- Пожелал счастья. – промолвил он в пустоту, затем обратился к ней. – Ты купила билеты?
- Я оставила слугам распоряжение. Ложись. Скоро рассвет.
Ямино снял свое кимоно, и остался в одних широких штанах, распустил волосы. Клодия любила рассматривать его тело. Ямино был очень хорошо сложен. Каждый его мускул ярко выделялся под белоснежной кожей, на его плоском животе она насчитала восемь кубиков. Сильные утонченные руки, прямая спина. Клодия редко видела обнаженные торсы своих любимых Луи и Лестата, но тогда ей это было не интересно, а сейчас… Чувство, которое она испытывала, глядя на Ямино, немного ее смущало.
- Клодия?
Девочка очнулась от своих мыслей и заморгала, глядя на Ямино. Он ласково улыбнулся ей.
- Залезай в ящик, Ямино. Солнечный свет тебе удовольствия не принесет.
- Хочешь, залазь ко мне. Ты ведь раньше любила спать в гробу с Луи?- мягко посмотрев на нее, сказал юноша, и протянул ей руку.
- Хм, а почему бы и нет! – весело сказала Клодия, и они вдвоем улеглись в большой просторный ящик Юмино.

Вечером, когда они проснулись, их уже ждали билеты на поезд. Через два часа после заката они тряслись в поезде, мчащемся на север. Ночная Япония была великолепной. Горы сменяли собой немногочисленные луга и реки. Далекие горные вершины сияли от звездного света.
- Скоро будет остановка. Выйдем на пирон и найдем кого-нибудь.- предложила Клодия. Она сидела у окна неразделенного вагона, облокотившись спинкой на Ямино, который читал. Он негромко угукнул. Поезд продолжал свое мерное движение.
После остановки в какой-то маленькой деревеньке до Хатинохе было три часа. По расчетам Клодии в город они приедут за час до рассвета. Рискованно, но что делать?
Наконец, переехав небольшой мост, поезд начал сбавлять ход. Мимо проносился горный пейзаж, местность была ухабистой, небо – пасмурным, звезды пропали.
Клодия толкнула задремавшего юношу.
- Пора! Приехали. Пойдем быстрей, надо скорее до гостиницы добраться.
Вдвоем они вышли из поезда на пирон в ночь. Клодия огляделась. Город находился в между несколькими горными вершинами. Воздух был наполнен холодом. Тучи низко висели над горами, скрывая вершины. Ветра почти не было. Немногочисленные люди, появившиеся на вокзале в эти предрассветные часы, были хмурыми и прятали лица в платки и капюшоны.
К ним подошел пожилой японец неприятного вида, со сгорбленной спиной. Поклонившись, он промолвил:
- Клодия де Лионкур, Ямино Тсидо? Меня зовут Тамия. Я провожу вас до гостиницы.
Ямино непонимающе уставился на старика, а Клодия улыбнулась и кивнула. Удовлетворившись таким ответом, старик подхватил их чемоданы и пошлепал, сказав им по-японски следовать за ним.
- Тсидо? – недоуменно спросил шепотом Ямино Клодию, когда они спешили за дедом.
- Ну не буду же я распространяться о твоей настоящей фамилии. В Токио начался бы переполох. – тихо ответила она ему.
- Тут недолго идти – пропыхтел Тамия, почему-то ускоряя шаг.
Клодия огляделась, и вдруг увидела промелькнувшую недалеко, между одноэтажными домами, тень. Она поежилась, стало не по себе. Девочка крепче сжала свою ручку в руке Ямино.
- Что-то не так?- негромко спросил он.
- А ты ничего не чувствуешь? - обеспокоено сказала Клодия.
- Я чувствую слежку за нами от самого вокзала. Но я думал, мне просто показалось.
- Нет, тебе не показалось. У меня дурное предчувствие, Ямино. Мы можем оказаться в опасности. Нам необходимо проснуться сразу после заката.
- Почему ты так боишься?
- История с Театром Вампиров может повториться…
- Вот мы и на месте!- прохрипел Тамия.
Они оказались на пороге небольшой гостиницы, миленькой на вид. Открыв дверь, дед пропустил их вперед, затем вошел следом. У столика приема гостей никого не было. Холл был освещен несколькими лампами.
- Вот ключ от вашего номера. – он протянул Ямино ключ на цепочке.- Ваш багаж уже на месте, я видел, что повозка нас обогнала. Приятного отдыха.
Дед засобирался, и вынырнул в дверь. Ямино и Клодия недоуменно переглянулись.
- Тебе ничего не показалось странным? – спросила малышка.
- Странно то, что я не смог прочесть ни мыслей старика, ни того существа, которое за нами следило.
Небо становилось прозрачнее, всходило солнце.
- Быстрей по ящикам! Подумаем об этом завтра.
И они понеслись вверх по лестнице, на второй этаж, в комнату под крышей. Слава богу, ящики уже стояли на месте, и друзья улеглись в них с полными тревоги сердцами.

Глава VIII

Открыв глаза на следующий вечер, Клодия лежала, напрягая все свои чувства, но какой-либо опасности не ощущала. На улице уже стемнело, так как небо до сих пор было спрятано за облаками. В комнате было прохладно. Она встала из своего ящика и подошла к окну. На улице было немного людей. Один торговец стоял у своего прилавка, освещенный маленьким фонариком, да пара прохожих спешила куда-то быстрым шагом. Было тихо, совсем никак в Токио, где жизнь не затихала даже после захода солнца. В комнате что-то пошевелилось, Клодия обернулась. Ямино, потянувшись, вылез из своего ящика.
- У меня такая нестерпимая жажда. Пойдем быстрее, здесь придется потрудиться, чтоб найти кого-нибудь. – промолвил он и начал искать одежду у себя в чемодане.
- Ты прав, на улицах почти нет людей. Придется их выманивать. – отозвалась девочка.
Переодевшись, они спустились в холл. Внизу опять никого не было, хотя теперь освещение было более ярким, чем утром.
- Здесь вообще кто-нибудь живет? – недоумевала Клодия.
- Сюда, вероятнее всего почти никто не заезжает. Вот гостиница и пустует.
- Не нравится мне здесь, Ямино. Слишком тихо. Я люблю города, где многолюдно и бурлит жизнь. Деревни мне не по душе.
- Зато мы сможем забраться в горы, посмотреть на эти места с высоты птичьего полета! Я всегда хотел побывать в горах! – мечтательно воскликнул юноша.
- Ладно, но пообещай, что мы здесь не особо задержимся. Нас ждет Америка! – с этими словами Клодия вышла на морозный воздух.
Несмотря на лето, ночи здесь оказались холодные. С гор дул неприятный зябкий ветерок. Клодия плотнее закуталась в плащ. Хоть чувство холода не так действовало на нее, как на смертных, но ветер ей был неприятен. Они направились к центру города, и возле какого-то административного здания нашли жертву. Им оказался старик, сидевший прямо на земле. Они убили его быстро, надежно спрятав труп.
Следующие несколько ночей показались Клодии сущим адом. В городе почти нечего было делать. Прохожих ночью было мало. Чайные домики и немногочисленные рестораны были почти пустыми. Вообщем, развлечений не было. Несколько ночей подряд они выходили в горы, прыгая по крышам домов и ветвям деревьев. Ямино был в восторге открывавшимся ему видам, но в малышку Клодию они не вселяли того волнения, как в юношу.
Через несколько ночей пребывания в городке Клодия предложила одну странную вещь.
- Ямино, ты когда-нибудь был в публичном доме? – невинно спросила она, блеснув при этом глазами.
- Нет, а почему ты спрашиваешь? – смутился юноша.
- Мне надоело питаться отбросами и стариками. Я хочу отведать сладкой крови. Меня всегда интересовали японские гейши, ну или на крайний случай ваши девицы легкого поведения. Настоящих гейш в такой глуши, конечно, нет, но публичный дом имеется. Давай наведаемся туда? Я слышала в одном из чайных домов, как мужчины шептались о его местонахождении.
- Ну, если ты так этого хочешь…
Публичный дом находился в богатом районе города, но в нескольком отдалении от других зданий. Внешне это был весьма презентабельный двухэтажный дом. Клодия и Юмино решили не показываться на глаза людям, находящимся в доме. Они прокрались по крыше и заглянули в первое попавшееся окно второго этажа. В комнате, на большой пастели лежала красивая обнаженная женщина с фарфоровой кожей и длинными черными волосами. Она спала, лежа на спине.
- Иди первым. – подтолкнула Ямино Клодия и лукаво улыбнулась.
Ямино неуверенным, но тихим движением открыл окно. Он беззвучно ступил на пол комнаты, но не заметил стоявшую на столе небольшую вазу и по неосторожности столкнул ее со стола. Ваза со звоном разбилась. Клодия замерла на крыше, Ямино юркнул в тень. Женщина приподнялась на постели.
- Кто здесь? –тихо промолвила она, затем, вскрикнув, спросила. –Что тебе нужно? – но не громко, а почти шепотом.
Клодия взглянула в темную комнату.
Ямино робким шагом подошел к женщине и сел перед ней на колени. Вместо того, чтобы отстраниться, она приблизилась к краю кровати. Они в изумлении смотрели друг на друга. Как заметила Клодия, глаза женщины были устланы пеленой, она двигалась как во сне. Ямино протянул ладонь и дотронулся до ее щеки. Женщина тихо застонала и протянула к нему руки. Юноша обнял ее и начал неистово целовать в шею, а она застонала от возбуждения. Клодия, аккуратно, чтоб не спугнуть их, села на подоконник. Она поняла, что Ямино, сам того нехотя, загипнотизировал женщину.
Внезапно, боковым зрением, Клодия заметила тень, проскользнувшую под деревьями в саду. Страх. Девочка почувствовала опасность. Ямино уже не целовал женщину, а жадно пил ее кровь, гладя ее по всему телу, даже там, где недозволенно трогать. Они двигались как любовники. До Клодии донеслись обрывки видений, которые он посылал женщине. Она и не предполагала, что умрет. Больше нельзя было ждать. Девочка влетела в комнату, и начала оттаскивать Ямино от женщины.
- Ямино, мы в опасности! Пойдем! Надо выбираться! – закричала девочка, когда он одернул свою руку.
Но не успела она произнести эти слова, как в комнату ворвались тени, они влетели в дверь и открытое окно, через которое пару минут назад зашли вампиры. Клодия успела сосчитать шесть человеческих очертаний. Эти существа были одеты в облегающие черные костюмы, их лица были закрыты тканью. Несколькими молниеносными движениями они связали Клодию и Ямино по рукам и ногам. Схватив их, тени быстрыми прыжками выбрались из дома через окно, и направились в сторону гор, летя по воздуху.

[muse]

[Heretica]

muse, =*

[muse]

Heretica, у меня возник вопрос. Я исправила фразу "негромко угукнул" на "молча кивнул". Ты с этим исправлением согласна? Уточняю, чтобы потом не вышло чего. Я, вроде, смысл не затронула.

[Lessja]

muse, если Heretica согласна, это хорошо. Но это только формальность.
Я всё же прошу тебя даже при согласии авторов не править стилистику и сам текст. Мы должны исправлять только орфографию и пунктуацию.

Это нечестно - ты фактически редактируешь произведения. И в итоге и ты берёшь на себя слишком много, и мы так и не увидим автора и его собственного стиля за твоей редактурой.
Да, пусть то, что ты исправишь, звучит лучше, но это "молча кивнул" - уже не то, это не Heretica, а я хочу знать, что писала она. Думаю, не только я.
И я всё же считаю, что "угукнул" имеет все права на жизнь как авторское словечко или даже звукоподражание.

Если Heretica хочет иметь собственного редактора, это не возбраняется, но действуйте вне Кафе, хорошо? Чтобы отредактированный вариант сразу выкладывался сюда. (:
Это для того, чтобы не было повальной редактуры всех авторов. Это убьёт начисто индивидуальность.

[Avaddon]

[Lessja]

Avaddon, повторюсь ещё раз: корректор - не равно редактор. Группа корректоров должа исправлять только орфографию и пунктуацию. Всё.
Не надо злоупотреблять возможностями.
Мир нельзя сделать идеальным ;)


И да, кстати, не стоит после каждой правки писать: "исправила". Всё же это место для обсуждений произведений, а не для отчётов о коррекции.


А Heretic'е скажу, что при всём моём неприятии любительской прозы и фанфиков в частности, мне не было скучно читать Ваш.
И знаете, не стоит безоговорочно соглашаться абсолютно со всеми правками, когда это касается стиля ;)

[Heretica]

Ну зачем вы так набросились на muse? Я ей очень благодарна,что она указывает мне на мои ошибки.Мне самой все не усмотреть.
Ну допустим,оставлю я это "угукнул".Если честно,для меня это не столь принципиально. Это уже зависит от читателя (кому-то это слово будет резать глаз,а кому-то нет).
RiotBlonde, спасибо за оценку фика.
И вообще,я очень рада,что вы потратили на его прочтение свое время

[Lessja]

Heretica, никто не набросился (: Только обрисовываем полномочия ;)

А насчёт "непринципиально" я бы поспорила ;) Мне кажется, автор, создавая своё детище, подбирает каждое слово таким образом, как ему кажется, оно лучше всего отражает то, что он хочет передать.

[Heretica]

[Heretica]

Глава IX

Полет продолжался уже около двадцати минут. Как долго! За это время Клодия невероятно замерзла. Ледяной горный ветер обжигал лицо. Руками и ногами невозможно было пошевелить, они были так крепко связаны, что она почти перестала их чувствовать. Черные фигуры прижимали тела вампиров-детей к себе с нечеловеческой силой. Казалась, что у них каменные руки. Глаза Клодии и Ямино не завязали, поэтому девочке удалось рассмотреть своих похитителей. Фигуры были очень высокие и невероятно стройные, пол определить было невозможно. Казалось, что это один и тот же человек, помноженный на шесть. Они летели все дальше на север. Похитители не переговаривались между собой и не общались телепатически. Как она не старалась, ей не удалось увидеть ни единого образа, или промелька мысли. Или они чрезвычайно натренированы, или слишком глупы, решила малышка.
По пути ей не встретилось ни одного населенного пункта. Вот это глушь! Как отсюда выбираться?
Неожиданно среди темных деревьев показался силуэт здания, стоявшего на склоне. Существа начали снижаться и приземлились на небольшую полукруглую площадку прямо у входа. Пространство было освещено двумя яркими факелами. Вход охраняло две темные фигуры, похожие на похитителей.
Клодию и Ямино бросили на землю и развязали им ноги. Девочка, озираясь, поднялась. Их похитители встали полукругом, отрезая путь к освобождению. Тишина окутала площадку перед входом, лишь сова ухала где-то в ночи. Силуэты не двигались и, как показалось Клодии, не думали вовсе. Ямино, тяжело дыша, стоял рядом с ней и оглядывал странных существ. Так прошло несколько долгих минут. Молчание начинало угнетать. Клодия уже собиралась сказать что-нибудь язвительное этим существам, но тут двери входа распахнулись. На пороге стояла невысокая женщина с аккуратной прической на японский манер, в красивом темном кимоно. С двух сторон от нее стояли еще две высокие фигуры.
- Добро пожаловать – произнесла она на французском языке с легким акцентом. Клодия и Ямино недоуменно переглянулись.
- Здравствуйте – произнесли они в унисон на французском, но тут Клодия не выдержала. – Какое право вы, мадам, имели на то, чтоб нас так бесцеремонно хватать и тащить неизвестно куда, да еще и связывать нас! – закричала Клодия вне себя от гнева.
Женщина недоуменно округлила глаза на Клодию. Ямино тоже был удивлен, но улыбнулся. Выражения лица женщины изменилось очень быстро. Сперва сдержанное и приветливое, оно озарилось вспышкой гнева. Ее глаза яростно блеснули, превратившись в узкие щелочки. Сама она неожиданно переменилась, согнулась, и зашипела, невероятно напоминая змею.
- Да как ты сама посмела приезжать сюда, и распоряжаться здесь нашей кровью, как будто здесь все принадлежит тебе, маленькая поршивка! – она медленно стала наступать на Клодию, шипя ей в лицо. Девочка испуганно попятилась. Женщина вытянула свои руки, уже не казавшиеся столь красивыми, и схватила Клодию за горло. Она так сильно сжала пальцы, что у девочки в горле забурлило. У Клодии уже начало темнеть в глазах, когда появившийся из темноты Ямино прыгнул на страшную женщину и повалил ее на землю. Он сел на нее сверху и ткнул коленом ее в горло, потому, что руки у него были связаны. Клодия перевернулась на живот и увидела, как несколько темных фигур накинулись на Ямино и схватили его. Одна из них сильно ударила его по лицу. Клодию больно прижала к земле большая темная нога. Женщина встала с земли и вытерла рот рукой. Она вновь приобрела прекрасный невинный вид. Дав знак своим подчиненным, она пошла в дом. Вампиров повели следом.
- Мы - древнейшие жители этой части Японии, эта земля принадлежит нам. И все люди, которые ходят по ней - тоже наши. – Говорила она, проходя по темному коридору, не оборачиваясь. Ее голос был жестким и холодным. - А вы появились здесь, и убиваете наших людей абсолютно безнаказанно.
- Прошу великодушно простить меня, мадам. – перебила ее Клодия, - но во всем цивилизованном мире принято представляться, прежде чем начинаешь беседу с незнакомым человеком. – эти слова она произнесла с некоторой издевкой в голосе. В этот момент они вошли в большой круглый зал. По всему залу были развешаны факелы на равном расстоянии друг от друга. Окон не было. Эта комната находится в скале, подумала Клодия. Пленников вывели на середину зала, и Клодия непроизвольно взглянула на потолок, ожидая увидеть в его центре круглое отверстие, за которым было небо. Но такого там не оказалось к ее облегчению.
К этому моменту у девочки стало появляться неприятное чувство дэжавю. Ситуация повторяется. И на этот раз дорогого доктора Круспа рядом не будет.
Невысокая женщина встала напротив них и произнесла:
- Меня зовут Докудзя Дзюнкин. Я глава клана Кюкэцуки, древнейшего клана вампиров в Японии. А вам, мои дорогие, прежде чем соваться сюда и убивать наших людей, следовало бы спросить нашего на это согласия. – В конце фразы ее голос сорвался, выдав высокую ноту. От нее веяло таким гневом, что Клодия невольно поежилась. Ямино же, напротив, стоял, распрямившись, и глядя на женщину в упор. Докудзя долго смотрела на юношу, принимая его вызов.
- Как тебя зовут? – спросила она у Ямино.
- Ямино Сумаси.
- Как ты стал одним из нас, Ямино?
- А это не ваше дело, мадам. – с презрением сказал юноша. Клодия удивилась. В ее глазах Ямино всегда был сама нежность, который бы никогда никому не нагрубит. И раз уж она спрашивает, значит, его разум для нее закрыт. Молодец! Сама Клодия давно решила, что эта нахальная мадам в ее голове копаться не будет, и тоже как можно сильнее скрывала свои мысли.
- Отвечай! – гаркнула женщина. – Неужели эта особа передала тебе священный дар?
Клодия сжалась, голову раздирало на части. Она так долго не выдержит.
Женщина с секунду на них посмотрела, затем резко налетела на Ямино, схватила его и вонзила клыки в его шею. Таких гигантских клыков у вампиров Клодия никогда не видела. А лицо женщины опять приобрело сходство со змеей. Казалось даже, что ее кожа превратилась в чешую. Докудзя сделала всего два глубоких глотка, затем отшвырнула Ямино так, что он с силой ударился об стену и остался так лежать, видимо, без сознания. Звериное лицо повернулось к досмерти напуганной Клодии.
- Ты! Я так и знала, что этот грязный поступок сделала ты!!! – прогремела женщина ненатурально низким голосом. – За этот грех тебя ждет смерть! А он – она ткнула длинным страшным пальцем в сторону Ямино – останется служить мне! – женщина повернулась к фигурам, окружающих их и крикнула по-японски «Взять ее!». Девочку немедленно схватили несколько жестких рук.
Совсем плохо, подумала малышка. «Почему меня всегда за все судят?» Неужели теперь наступил настоящий конец? Интересно, а где сейчас Лестат, или Луи? Лестат ведь не умер, нет. Она чувствует. У нее пропало все желание сохранять инкогнито. Клодия мысленно позвала своего создателя. Конечно, сам он ее не услышит, но может увидеть ее отражение в сознании других людей, или вампиров. Лестат, Луи, Арман! Хоть кто - нибудь!
В руку Докудзи вложили огромный меч, и она начала медленно приближаться к Клодии.
- Ты можешь звать сколько хочешь. Никто уже не успеет тебе помочь! Это твоя кара! Ты ее заслужила, маленькая мерзавка!- с этими словами женщина занесла меч над головой и, сверкнув узкими щелочками глаз, злорадно улыбнулась.
Раздался ужасный грохот, со стороны входа послышались громкие возгласы. Наконец, в круглое помещение влетели и растянулись на полу без сознания две фигуры в темном. Из коридора послышались шаги. Докудзя недоуменно повернулась к выходу.
- Нельзя же быть столь негостеприимной. – послышался приятный глубокий мужской голос. Говорил он на японском.
- Ёдзюн! – взревела женщина, моментально ощетинившись.
Это еще кто? Клодия недоуменно округлила глазки.
На свет из темного коридора вышла высокая фигура. Девочка пригляделась. Это был статный японец с длинными прямыми темными волосами. Одет он был в шелковое черное кимоно. Девочку поразили брови этого мужчины. Они имели ровный контур и вздымались высоко вверх от основания у носа. Это придавало выражению его лица крайнюю суровость. Но сейчас мужчина ласково улыбался.
- Боже мой, Докудзя- сан, они же еще дети. Как ты можешь судить столь невинные создания! – проговорил он.
- Тебя это не касается, Ёдзюн. Ты давно покинул нас, так не суйся в наши дела!
- Я просто не хочу, чтоб случилась несправедливость. Я услышал мольбы невинного дитя, и пришел просить тебя об их прощении.
- Девчонка нарушила наши правила! – взвизгнула Докудзя.
- Но она о них просто не знала. – по прежнему ласково проговорил Ёдзюн.
- Ты не понимаешь. Она совершила тяжкое преступление. Именно она сделала этого юношу вампиром! – торжественно проревела женщина-змея и указала на Ямино, который уже стоял на ногах недалеко от Клодии. Повисла тишина. Мужчина, которого звали Ёдзюн, пристально посмотрел на девочку. «Сама смогла сделать его вампиром?» послышался его голос в голове у Клодии.
- За это она должна умереть! Ведь наш закон гласит, что только глава клана имеет право избирать себе послушников!
- Но ведь мне не нужен послушник, мадам! – выкрикнула очнувшаяся Клодия. Ее голос был слабеньким по сравнению с ревом женщины.
- Да как ты посмела вообще смотреть на японского юношу и решать его судьбу?! – Докудзя уже намеревалась ударить Клодию мечем, но ее руку перехватил Ёдзюн. Женщина попыталась атаковать Ёдзюна другой рукой, но ее он тоже схватил и сильно ударил ногой прямо ей в живот. Докудзя отлетела к стенке, выронив меч. Все темные фигуры, оставшиеся в помещении, накинулись на мужчину, но не успела Клодия моргнуть, как они все лежали, не шевелясь, у его ног, образовав неправильный круг. Клодия и Ямино, не сговариваясь, кинулись друг к другу. Юноша повернулся спиной к Клодии и она начала перекусывать зубами его путы на руках. Связаны они были отнюдь не веревками, а толстыми стальными нитями, о которые девочка сильно поранила зубы и десны. Наконец, когда ей все - таки удалось их перегрызть, Ямино принялся освобождать руки ей. Пальцами нити было не развязать, поэтому ему тоже пришлось их перекусывать. Сделав это в два раза быстрее девочки, Ямино схватил малышку и крепко к себе прижал. Они уже собирались бежать, когда обратили внимание на то, что происходило в зале.
Поднявшаяся с пола, Докудзя превратилась в полу-человека - полу-змею. Ее кожа стала желтовато-зеленой и была покрыта чешуей. Глаза были широко распахнуты, нос прекратился в две узкие щелочки, на руках появились длинные острые когти. Когда она разинула рот, в нем показалось четыре длинных клыка и тонкий змеиный язык. Ее противник тоже выглядел впечатляюще. Его лицо вытянулось и приобрело заметное сходство с ястребом или орлом, Клодия не могла разобрать. Глаза увеличились, на руках тоже появились длинные когти. Они стояли друг против друга, напряженно подняв руки. Ямино и Клодия находились за спиной у Ёдзюна. Докудзя громко зашипела и кинулась на мужчину, он отшвырнул ее, ударив ногой в грудь. Докудзя быстро вскочила на ноги и увидела меч, лежавший недалеко от нее. Победоносно взвизгнув, она кинулась за мечем, схватила его и полетела на Ёдзюна. Тот отскочил в сторону, но это было неудачной самообороной, потому, что женщина – змея очутилась прямо напротив Клодии и Ямино. Она зашипела им прямо в лицо и одним точным ударом глубоко рассекла живот юноше. И потеряла равновесие. Ёдзюн моментально выхватил меч из ее ослабевшей руки и сделал им мощный размах. Женщина удивленно уставилась на него. Ёдзюн улыбнулся. Тело зенщины-змеи замерло в странной позе, затем ее голова медленно сползла с шеи и упала на пол. Тело повалилось за ней.
Клодия сидела, недоуменно глядя на своего спасителя.
- Ну, пойдем дитя. – проговорил он и взял одной рукой ее, а второй раненного Ямино и вылетел из здания.

[muse]

Heretica, Я ни в коем случае не хотела ущемлять твои права как автора. А слово исправила исключительно по проичине его крайней просторечности.
В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ произведениях хочется видеть слова литературного языка и никак иначе.
Впредь я буду осторожнее с правкой.
Avaddon, насчет неологизмов согласна. Но они врядли нужны там, где создается атмосфера 19 века, правда? Плюс, это слово не неологизм, оно довольно старое. И в словаре отмечено как "грубо просторечное".
В общем, я учту замечания.
По поводу самого фанфика.
Я равнодушна к этому жанру, но сочетание Японии и вампиров меня подкупило. Читать интересно, но я вижу много недочётов, хоть и мелких.

[Heretica]

Глава X

Клодия очнулась только на следующий вечер. Открыла глаза и обнаружила себя в просторном деревянном ящике. Ямино рядом не было. Девочка откинула крышку. Комната, в которой он стоял, была просторная, мебели почти не было. В открытое окно дул приятный теплый морской ветерок. Клодия выглянула. Черное море, черное небо и удивительно яркие звезды. Вероятно, это был уже не север Японии.
На низеньком столике рядом с ящиком лежало аккуратно свернутое детское кимоно. Клодии понравилась его яркая расцветка, даже настроение поднялось. Какие же они, японцы, чопорные. Все им надо делать под линеечку, даже кимоно складывать. Девочка скинула свое бежевое европейское платье, оно было порвано в нескольких местах. Жаль, красивое платьице было, теперь только выкидывать. Облачать в новое кимоно и повертевшись перед зеркалом, малышка отодвинула дверь. Это был классический японский дом с раздвигающимися стенами. В нем было темно, но она знала, что и Ямино и Ёдзюн здесь.
Девочка уже подошла к комнате, в которой они седели, и поднесла руку, чтоб постучать, но не успела. «Входи, дитя»: послышался теплый голос Ёдзюна. Клодия отодвинула дверь. В помещении горело всего три свечи. Ямино и Ёдзюн сидели на полу друг напротив друга, сложив ноги под собой. Неужели японцам так удобно сидеть, ведь ноги затекают, подумала малышка.
- Ты можешь сесть как тебе удобно. – усмехнулся хозяин дома. Как ни странно, говорил он по -французски и почти без акцента. Клодия поблагодарила его и плюхнулась рядом с юношей.
- Большое спасибо за кимоно, Ёдзюн-сан. – подумав, сказала она.
- Заботы о вас приносят мне удовольствие, ангел мой. – улыбнулся японец.
Ямино сидел целый и невредимый рядом с Клодией. Он смущенно поглядывал на Ёдзюна.
- Ваш дом прекрасен. Где мы находимся? – спросила малышка.
- Мы не далеко от городка Миядзаки. Это самый юг острова Кюсю.
- Мне не доводилось здесь бывать. – сказал Ямино.
- Я думаю, вам предстоит еще много где побывать, юноша. – по прежнему доброжелательно сказал хозяин.
Воцарилось молчание. С улицы доносился тихий шелест волн и песенки сверчков. Ветер играл листьями деревьев. Клодия сидела, прислушиваясь к тишине. Она изо всех сил старалась прочесть мысли хозяина дома, но не могла. По-видимому, он был из древнейших. Ему было не меньше четырехсот лет, подумала девочка и округлила глазки.
- Если быть точным, то тысяча двести шестьдесят один год. – небрежно произнес Ёдзюн.
У Клодии и Ямино вытянулись лица, и они удивленно посмотрели друг на друга.
- Простите нам нашу растерянность – промямлил Ямино.
- Да, просто ни Ямино ни я за всю свою жизнь не встречали столь…- Клодия запнулась и опустила глаза.
- Древних вампиров. – закончил за нее хозяин.
- Да. – протянула она и посмотрела прямо в глаза вампиру. Они были кобальтово – черными и, казалось, впитывали в себя весь неяркий окружающий свет. Лицо Ёдзюна было как всегда спокойным и доброжелательным. Но во всем его обличье чувствовалась огромная сила. Он, будто, излучал энергию. Кожа была жемчужно – белой и отражала свет. А насколько красивым было его лицо, Клодия просто не могла описать. Таких мужчин ей не приходилось встречать в жизни. Обдумывая все это, малышка все - таки сталась держать мысли взаперти, но, по-видимому, древний читал их, как раскрытую книгу.
- Если вам тысяча двести шестьдесят один год, то вы били современником императора Котоку Тайка? – задумчиво произнес Ямино.
- Вы очень хорошо образованы, молодой человек. – улыбнулся Ёдзюн. – Да, я родился во времена создания единой страны. В принципе я такой же древний как Япония, мы с этой страной, так сказать, одногодки. – рассмеялся Ёдзюн.
На лице Ямино отразился такой восторг, что глаза его заблестели. Клоди, относительно знавшая историю этой страны, поняла, о чем речь.
- И вы жили здесь все время? Или все-таки повидали мир? – спросила она.
- Я, конечно, был и в Европе, и в Америке, и даже в Африке, но не мог оставаться там слишком долго. Я очень сильно люблю свою страну. – опять улыбнулся он.
До Клодии начали долетать видения и картины различных эпох в истории Японии. Сцены войн, революций, праздников. Казалось, Ёдзюн и сам принимал участие в некоторых государственных делах.
- Ты совершенно права. Я не был сторонним наблюдателем. Меня всегда волновала судьба моей родины. Даже сейчас, сидя тут с вами, я слежу за тем, что происходит в Токио.
- И вы знали, что я приехала в страну?
- О, да, милая. Я почувствовал твое приближение, когда ты еще даже не добралась до Японии. Но не в моих правилах мешать жить столь юному вампиру. Ты не сделала мне ничего плохого. И, если бы вас не схватила Докудзя, наша встреча не состоялась бы во все.
- А почему вы пришли нам на помощь? – спросил Ямино.
- Разве в мои добрые намерения так тяжело поверить, друзья мои? – ласково проговорил он. – Я просто решил спасти пару невинных жизней. Вы сразу показались мне прекрасными, оба. Я лишь любовался вашими образами издалека. И когда появилась опасность для ваших жизней, я сразу же решил вмешаться. Не часто несчастные жертвы Докудзи вызывают во мне подобные чувства.
- Но кто эти существа? И кто эта женщина? - взволнованно прошептал Ямино, как будто они могли его услышать.
- Докудзя - глава клана Кюкэцуки. В Японии множество кланов, но вампирский клан один. Одно время я сам был его главой, но методы, которыми действовали эти существа, вызывали во мне отвращение и я оставил их. Докудзя до сих пор не может простить мне этого, по ее словам, предательства.
- Но вы ведь не убили ее, так? – спросила девочка.
- Нет, конечно, нет. Я просто отрубил ей голову. Это исцеляется за пару ночей.
- И она не станет вам мстить? – удивленно спросил Ямино.
- Она знает, что слишком слаба для меня. Я не убил ее только из своего великодушия. – произнес он, но Клодия уловила грустную нотку в его голосе и постаралась это скрыть.
- Ёдзюн - сан, я повидала вампиров на своем веку, но то, что вы делали, когда дрались с ней, было удивительно! Я никогда не видела, чтоб вампиры могли превращаться в животных! Столь длинных клыков и когтей не было ни у одного из вампиров, которых я встречала.
- Мы не превращаемся в животных, дитя мое, мы лишь обретаем индивидуальную звероформу.
- Но как вам это удается? И почему вампиры из Европы или Америки не могут этого делать? – возмутилась Клодия.
- Потому, что им этого не требуется. Вампиры в Европе и Америке живут уединенно, территории на всех хватает. А здесь, в Японии каждый акр земли на счету. – ответил Ёдзюн. – Мы выработали эту технику в многочисленных битвах. Техники ниндзя создавались из магии и упорных тренировок над телом и сознанием. Они подвластны как вампиру, так и человеку.
Клодия представила, сколько еще возможностей вмещает в себя их бессмертное тело, а ведь ни Лестат, ни Луи, ни даже этот мальчик Арман себе такого и представить не могли. Или могли?
- Мы ваши должники на век!- произнесла Клодия.- Если бы не вы, наш прах уже летал бы над японскими землями.
Ёдзюн ласково ухмыльнулся, а затем пристально посмотрел на Клодию.
- Но ведь у вас уже был опыт в подобных экспериментах, не так ли, Клодия-сан? – лукаво посмиотрев на Клодию, промолвил он. Клодия слегка покраснела. Откуда он и это узнал?
- О, в мире достаточно подобных нам существ, которые снабжают новостями и эту часть света. Кстати, я видел ваши образы в сознании нескольких вампиров, и все они убеждены, что вы погибли. Они вас оплакивают, кто-то с некоторой злостью, кто-то со стыдом, а кто-то с безграничной любовью. Но все они страдаю, потому, что любят вас. Зачем же так разбивать им сердца?
У Клодии что-то ухнуло в груди. К горлу подступил ком.
- А скажите, Ёдзюн-сан, все ли те существа живы сейчас?
- Безусловно, дитя мое.
- Я попробую все объяснить.- произнесла Клодия. Ямино неодобрительно на нее посмотрел. – Я совершила действительно тяжкий грех в прошлой жизни. Я покусилась на своего создателя. Но я сполна за все ответила!- быстро пробормотала она, боязливо глядя на Ёдзуна.
- Не волнуйся, дитя. Даже если бы твой поступок остался безнаказанным, я не тот, кто имеет право тебя судить. Продолжай.
- Так вот. В Париже нашлась кучка вампиров, которые возомнили себя судьями над всем нашим родом. Они кинули меня в вентиляционную шахту и солнце спалило меня.- с этими словами Клоди опустила голову, а Ямино крепче сжал ее маленькую ручку. – Но нашелся такой бессмертный, который смог воскресить меня из моих останков. Для меня он второй Бог и я до конца времен буду ему благодарна. Я решила начать новую жизнь в другой части света, и не хочу, чтоб те несчастные, которые меня оплакивают, знали обо мне. Надеюсь, до них не долетели мои призывы о помощи.
- Это достаточно жестоко с твоей стороны. Но скажи мне, действительно ли ты смогла убить своего создателя? – сощурил глаза Ёдзюн.
- Исходя из ваших слов, мсье, он жив, – улыбнулась ему Клодия. – И когда-нибудь я предстану перед ним, но не сейчас. В другой жизни.

10 мая 1893 года. откуда: Нагасаки, Япония. Куда: Париж, Франция
Дорогой доктор Крусп, все-таки телеграф удивительное изобретение, не правда - ли?
Я живу в Японии с двумя потрясающими людьми. Я нашла, что искала!
Не грустите по мне. Если Гюнтер жив, передайте ему привет.
Вечно любящая вас Клодия.

THE END